Утренний лагерь проснулся от душераздирающего крика. Кричала одна из жён убитых ночью двуликих. Просыпающихся охватил страх, поразила скорбь. Люди вопросительно смотрели на Онима не менее других одержимого ужасом. Левый глаз новоявленного правителя уже миллион раз безрезультатно пробежал по толпе в поисках жены.
Тем временем Гидра не спеша оправила лохмотья — остатки одежды разодранной во время трансформации, — по мере возможности привела себя в порядок, растолкала ногами дриллов и вместе с ними отправилась в лагерь. На подходе к расступившимся согражданам украдкой выдавила слезу, демонстративно пнула и без того покачивающегося старика-дрилла, поднялась на возвышение и прокричала, сдерживая рыдания:
- Прости, мой народ, что не защитила тебя! Прости, что не смогла уберечь твоих сыновей от жестокости горных дикарей. Они бесшумно подкрались в ночи, хотели уничтожить нас, пока мы спим. Я призвала Авадона, и он не дал врагам довершить своё жестокое дело. – Гидра сглотнула, история, сочинённая ночью, сейчас ей показалась неубедительной. – Гм.… По моей просьбе наш бог остаток ночи кружил над нами, а я бросилась в погоню за мерзавцами. Мне, слабой женщине, удалось задержать только этих двоих. – Гидра указала на двух связанных полуголых дриллов, валяющихся у её ног. Сын прижимал к себе обессиленного отца. - Я клянусь, что когда мы утвердимся на этой земле, я уничтожу все племена, из которых выходят подобные уродцы.
Долгое для Гидры мгновение двуликие молча переводили глаза со жрицы на пленников и обратно. Ведьма напряглась, сейчас они начнут задавать вопросы, на которые у неё нет ответов.
- Казнить их! – Завопила толпа, в одночасье поверившая в попахивающую ложью речь своей государыни. – Казнить их сейчас же!
Гидра удивилась, как быстро в её согражданах проявился пережиток древнейших времён, тупое беспритязательное варварство. Что ж, этим упрощенным вариантом двуликих будет легко управлять.
- Конечно. Но моё сердце подсказывает, что мы должны повременить с расправой. Мы спешим. А я не хочу лёгкой смерти для этих дикарей, они заслужили большего наказания. К тому же, мы не можем здесь задерживаться, собратья этих преступников где-то рядом… - Только сейчас Гидра поняла, что среди тысяч глаз, глядящих на неё нет того единственного ока, которым она действительно дорожила.
Где же он?
Неужели не потрясён ночными событиями?
Ах, вот он…. К ведьме шел её муж, очень расстроенный, по его щеке стекала слеза.
Гидра сбежала с возвышения, за её спиной двуликие принялись колотить дриллов.
- Только не убейте… - жрица бросилась к Ониму. – Милый, крепись, этот мир жесток… Нам надо привыкать…. Эти пятеро…
- Дина пропала… - Выдавил Оним.
Гидра не любила племянницу, но приходилось мириться с тем, что муж боготворит девушку.
- Её, наверное, убили... Там, в лесу много крови… - Сдавленно всхлипнул Оним.
- Я думаю, девочка жива… - Глаза Гидры виновато забегали.
Неужели она, воодушевившись убийствами, случайно прикончила девчонку? Ведьма напрягла слух и теперь услышала его, то сердце, выбивающееся из общего ритма.
Жрица понеслась туда, где всё ещё пряталась Дина. Чуткой Гидре не надо было всматриваться в лицо племянницы или вслушиваться в её речи, она уже знала — девушке всё известно.
Их глаза встретились и поняли друг друга. Дина выпрямилась, в её каштановых волосах теперь серебрилась седая прядь.
- Если хоть одним словом, жестом, вздохом…. – Жрица оглянулась на приближающегося мужа, - твой любимый отец, Хирим, отправится за остальными… ты видела, как это было…
Девушка испуганно закивала головой. А Гидра при этом испытала новое ощущение, сравнимое, разве что, с ожиданием страстного соития с любимым. Безграничная власть не только над телами, но и над душами — вот оно истинное наслаждение.
Оним и его брат, Хирим, подбежали к женщинам. Гидра рванула Дину к себе и по-матерински прижала к груди.
- Милая девушка. Она всё видела. – Руки, ещё недавно обагрённые кровью, нежно погладили поседевшую прядь. Девушка напряглась и задрожала. – Бедное дитя.
- Что ты видела? Скажи нам, доченька.
Дина вырвалась из объятий ведьмы и бросилась к отцу, её губы зашевелились. На мгновение Гидре показалось, что сейчас её разоблачат. Но обвинительные слова так и не прозвучали.