– Поговори с Ориасом, – посоветовал Дамес, убрав с плеча свою руку. – Он не любит копить обиды.
– Ему проще сбегать от них, – раздался насмешливый голос со стороны лестницы.
Я тут же вскочила на ноги, поклонившись со стиснутыми зубами незаметно вошедшей диве Мините. Сегодня она была без своего сопровождения, наряженная в золотисто–лазурное платье и лёгкие штаны из белой материи. Светло–русые волосы были собраны так, чтобы спрятать страшный шрам на виске, а лицо было не скрыто никакой вуалью или сеточкой. Тоже необычно. Я даже разглядела стайку ранних морщин вокруг её глаз и рта, особенно когда она поджимала губы при виде меня. Но сегодня лицо дивы Миниты было необычайно улыбчиво, даже слишком улыбчиво… я заподозрила подвох.
– Вы сегодня в хорошем настроении, матушка? – тоже уловил смену настроения женщины Дамес.
– Когда происходят приятные для меня вещи, я не вижу смысла скрывать радость, – кивнула она сыну, одарив меня взглядом. – Может, когда–нибудь и ты, землянка, порадуешь меня своим уходом.
Я промолчала, выпрямившись и сцепив за спиной руки, дабы те не потянулись к шее Императрицы–регента.
– Может, и нас порадуете? – поинтересовался Дамес, взяв мать за руку и усадив её на диван. Сам он отступил ко мне, видимо, чувствуя мой настрой.
Дива Минита вновь блистательно улыбнулась. Звёзды, кажется, я впервые вижу её улыбку! Что же её так порадовало?
– Вы бы и так это скоро узнали, но, так и быть, воспользуюсь шансом, – учтиво кивнула нам женщина, расправив сверкающую ткань юбки на коленях. – Ориас сбежал.
– Что? – сорвалось с моих губ прежде, чем я успела всё осмыслить.
– Этот трус сбежал, – громче произнесла дива Минита, свысока смотря на меня. – Не знаю, что ты ему сделала, но, видимо, он предпочёл уйти, оставив всех в неведении.
– Почему вы это решили? Ориас и раньше без спроса покидал Файю, – заметил Дамес, скрестив на груди руки. Я зацепилась за его слова.
– Можете взглянуть на его комнату и убедиться в этом сами. Он ушёл. И больше не вернётся.
– Нет… он не мог… – вырвалось у меня, и я с мольбой взглянула на Дамеса. Но тот и сам был в замешательстве, не зная, как реагировать на слова собственной матери и её улыбку.
– Он мог. Если ты не поняла, Ориас всегда всех бросает, – снисходительно взглянула на меня дива Минита. – Ну же, беги. Убедись в этом сама.
Я впервые охотно подчинилась этой коварной женщине, выйдя из кабинета и едва не срываясь на бег. Мысли колотились в голове, слишком быстро сменяясь друг на друга, превращая всё в кашу.
Ориас… он не мог сбежать! Только не после того, что я сделала… Звёзды, прошу вас, пусть это будет злая шутка! Что угодно, но не надо ломать мне душу!
Я подбежала к знакомым дверям и забила в них кулаками.
– Ориас, открой! Живо! Иначе я взломаю эту грёбаную дверь и глазом не моргну! Ну же!
Тишина, как и все эти три дня. Сердце от неё забилось быстрее.
Рванув к панели, я взломала её за две секунды, даже не разбирая, что делаю. Двери покорно распахнулись, и я рванула в комнату, тут же застыв как вкопанная.
Комната Ориаса был пустой. Да, в многочисленных шкафах стояли книги, да, висели картины, но на полу больше не валялась одежда, кровать тщательно заправлена, на столе ни одной бумажки, а на тумбочке не лежала раскрытая и перевёрнутая страницами вниз книга.
Я на негнущихся ногах прошла в комнату, замерев там, где висели прибитые крылья. Теперь на этом месте была голая стена. Не веря своим глазам, я подошла к ней, протянув руку в надежде вновь нащупать мягкие перья, но пальцы мазнули пустоту. Рука обессиленно упала.
Ориас ушёл… нет, он сбежал. Сбежал и даже не попрощался.
Глаза защипали слёзы, срываясь с ресниц и рисуя влажные узоры на щеках. Я молча опустилась на кровать, отчаянно вдохнув воздух и уловив знакомые нотки мёда и коры. Рыдания сорвались с губ сами собой, и, накрыв ладонями лицо, я уткнулась лбом в колени.
Он ушёл из–за меня.
Ушёл и больше не вернётся.
4
На Горельен я прибыла на полчаса раньше положенного. Засунув собственное поганое настроение как можно дальше, я шагала по стерильному серому коридору следом за высокой иномиркой с тремя парами рук и защитными очками для её слабых глаз, отчего был виден лишь вздёрнутый носик и линии губ, за которыми мелькали десятки мелких острых зубов. На поясе серого защитного костюма пристроилось оружие.