— Почему именно я? — тихо спросил Лайтвуд, неосознанно начиная считать бледные пятнышки веснушек на его носу.
Магнус растянул губы в улыбке, безмолвно говоря:
— Потому, что ты особенный, — Алек без проблем смог прочитать по губам, так как Бейн четко артикулировал слова.
Магнус, увидев ответную улыбку, подался чуть вперед, встречаясь с сухими и теплыми губами Лайтвуда. Прикосновение получилось легким, словно коснулись крылья бабочки, и даже от этого робкого поцелуя что-то взорвалось в груди.
Магнус отстранился, смущенно смотря в глаза Алека, затем прижался к его груди сильнее, будто хотел слиться воедино. Лайтвуд не мог перестать улыбаться. Он провел ладонью по его спине и забрался рукой под майку, лаская кончиками пальцев тонкую теплую кожу.
Магнус беззвучно всхлипнул и прикрыл глаза, наслаждаясь успокаивающими прикосновениями его обжигающе горячей ладони к обнаженной коже.
На диван рядом с ними запрыгнул серый котенок, облизывая свою морду от остатков молока. Он внимательно посмотрел на прижимавшуюся друг к другу парочку и настырно начал протискиваться между их животами.
Лайтвуд удивленно освободил ему место, расслабляя руки.
— Наглый кот, — усмехнулся Алек, почесывая его пушистую макушку между маленьких ушек. Магнус тоже стал гладить кота. И тот радостно замурчал, отзываясь на ласки. — И все-таки, почему я тебе понравился? — спросил Лайтвуд.
Магнус взял в руки сотовый, печатая ответ.
— Когда я впервые увидел тебя в школе, ты шел с очень крутыми ребятами. Они весело болтали и даже не обращали внимания на то, что ты, хоть и идешь рядом, находишься не с ними. Ты шел, опустив голову, и думал о чем-то своем, не обращая ни на кого внимания. Мне показалось, что ты одинок. Даже несмотря на шумную компанию вокруг тебя, ты чувствовал себя одиноким. А потом я увидел тебя через окно из класса, и, оказывается, ты и на уроках тоже ведешь себя так же. Если бы я не знал, то наверное бы решил, что ты ведешь себя надменно и не любишь общаться с людьми, потому что считаешь их идиотами, но я узнал это выражение на твоем лице. Узнал, потому что видел его каждый день. В зеркале. Это не надменность, это страх. Ты боишься кому-либо довериться. Правда, не знаю почему. В моем случае это было из-за детской травмы, и я очень долго учился доверять людям. Учился радоваться жизни и получать от нее удовольствие. Возможно, ты просто не умеешь открываться. Не умеешь быть счастливым.
Ты спрашиваешь, почему ты мне понравился. А я отвечу, потому что ты похож на меня, и я хочу показать тебе, что в жизни есть намного больше интересного, чем четыре стены твоей комнаты и мастурбация на порно-ролики.
Лайтвуд шокировано уставился на телефон в руках Бейна, затем посмотрел в его лицо и увидел, как тот сдерживается, чтобы откровенно не заржать.
Секунда, и они теряют контроль, начиная безумно смеяться. Разница была лишь в том, что слышно было только смех Алека, а Магнус беззвучно открывал и закрывал улыбавшийся рот. Его плечи так забавно подпрыгивали, а бусинки звонко звенели.
В этот момент Лайтвуд подумал, что перезвоны бисера в его волосах заменяют звук его смеха, наверняка, такого же звонкого и пронзительного.
Отсмеявшись, Алек снова положил свои ладони на его талию.
— Можно я снова тебя поцелую? — спросил Лайтвуд. Бейн положительно кивнул, затем робко коснулся губами его щеки, потом уголка губ, а потом слегка чмокнул нижнюю губу. Алек улыбнулся, прикрыл глаза и, притягивая его к себе еще ближе, поцеловал в губы.
***
— Магнус! Господи, что случилось?! — воскликнула женщина, увидев своего сына в грязной толстовке и с синяками на лице. Она тут же вытерла руки о кухонный фартук, присаживаясь перед Магнусом и кладя ладони на его щеки, аккуратно дотрагиваясь до фиолетовых отметин.
— Ничего страшного, мам, — увернулся Магнус, безмолвно шевеля губами. Его приемная семья уже давно научилась читать по губам. — Правда, деньги у меня вытащили, но зато оставили телефон, — он улыбнулся, доставая сотовый с разбитым экраном. — А еще я встретил Алека, мы мило поболтали.
Миссис Бейн улыбнулась, поцеловав сына в лоб.
— Мой мальчик стал уже совсем взрослым, — как-то с грустью сказала она, убирая торчащую прядь волос Магнуса ему за ухо. — Кинь вещи в стирку и приходи на кухню, я приготовила твой любимый мясной рулет.
— Я люблю тебя, мама, — Магнус поцеловал ее в щеку, направляясь в свою комнату, чтобы переодеться.
— Я тебя тоже, милый, — ответила она.
Бейн, улыбнувшись, направился к себе в комнату. Закрыв дверь, он расстегнул толстовку, вынимая из нее спящего котенка и укладывая его к себе на кровать. Затем Магнус стащил с себя всю грязную одежду, кидая ее в корзину с грязным бельем, и отправился под душ.
Сильные струи воды хлестали по спине и плечам с бледно-рыжими веснушками. Бейн прикрыл глаза и вспомнил прикосновения горячих ладоней Лайтвуда, чем вызвал мурашки, пробежавшие по позвоночнику резвым табуном и сосредоточившиеся жаром в паху.
— Алек, — попытался проговорить Магнус, но губы шевелились совершенно без звука. Как же Магнусу хотелось закричать его имя.
Громко. Стоя где-нибудь на обрыве. Чтобы горло потом болело от крика.
— Алек! АЛЕК!.. Черт, — каждый раз, когда он пытался издать хоть звук, горло начинало першить и сжималось колючим спазмом, отчего хотелось выть от страха и отчаяния. Слезы лились из его глаз рекой, но теплая вода тут же смывала соль с его лица и уносила в водопровод.
Он соврал Алеку о том, что совсем ничего не помнил. Он отлично помнил лицо своей биологической матери. И ее многочисленных дружков, которые менялись чуть ли не каждые сутки. Любой мог пристроиться между ее немытых бедер за такую желанную ей дозу. Маленький испуганный Магнус прятался в своей комнате от незнакомых мужчин, но иногда и ему прилетало. И теперь некоторые шрамы остались с ним на всю жизнь.
Но несмотря на все, он любил свою мать, и когда она умерла от передоза, шестилетний малыш провел с ней сутки в одной квартире, пока его не обнаружили и не отправили в приемную семью.
Он помнил, как гладил ее волосы, когда она лежала без дыхания на смятой кровати. И он все понимал, от чего слезы сдержать не было сил. Он плакал. До икоты, до спазмов в горле. Так сильно, что уже не видел ничего вокруг.
Бейн вышел из душа. Затем натянул привычную улыбку, отправляясь на кухню, собираясь рассказать маме, какой сегодня был замечательный день. Родители думают, что Магнус ничего не помнит, и безумно счастливы, что их сын любит жизнь несмотря ни на что, и отлично справляется со своей проблемой.
Они не знали, что ночью Бейн накрывается одеялом с головой и беззвучно плачет.
***
Алек проснулся от звонка на телефон, и, потянувшись, чтобы его выключить, понял, что ему мешает это сделать лежавший рядом Магнус. Спросонья он удивился не так сильно и, решив, что, возможно, он все еще спит, обнял его со спины, прижимая к себе. От Магнуса очень приятно пахло, и Лайтвуд зарылся носом в его темные локоны на затылке. Алек подумал, что, возможно, этот солнечный парень будет его спасением от одиночества. Он - как маленькое чудо. Личное теплое солнышко.
Вчера они все время целовались, пока Магнусу не написала мама, зовя домой. И Лайтвуд думал, что умрет от нежности к этому мальчику.
Как бы Алеку хотелось, чтобы этот сон длился долго долго…
— Алек! Завтрак готов!!! Я тебе звоню, почему ты не отвечаешь?! — голос сестры резанул по слуху, словно ушат ледяной воды. Алек приоткрыл глаза, понимая, что его милое видение никуда не делось. Магнус все еще лежал рядом, положив обе ладошки под щеку и свернувшись клубочком, как котеночек.