Вдруг, тая Ллореал обронила одну незначительную фразу, высказанную как легкий упрек, который не имел ни шанса на реализацию. К сожалению, шанс был, и вроде бы Спаркл о чем-то подобном упоминал.
— Он сказал, что призовет жену. Из другого мира. Он как раз что-то там вычитал в книге…
И меня как молнией ударило! Я мгновенно вспомнил наш со Спаркпом разговор два дня назад в этом самом кабинете. Он влетел ко мне с вопросом, что ему бы призвать. Куда — не уточнял. Про зачем, вероятнее всего, не думал вовсе. А затем тот разговор про жену и наследника… Не удумал ли он похитить девушку из другого мира? Уж если Спаркл вбил себе что-либо в голову, то не отступится, пока не получит результат. Обычно негативный.
Если у него хоть что-нибудь получится — это будет катастрофа. Еще ни разу не выходило ничего путного, а если и выходило, то с океаном проблем и неприятностей. Когда же он наконец повзрослеет? Или права его мать, Спаркла следовало женить? Остепенится? Кто, Спаркл? Я вас умоляю! Его ничто не исправит!
Оставшееся время беседы я сидел, как на раскаленных иглах, и представлял, как прибуду в поместье Спаркла, спущусь на нижний уровень его лаборатории и обнаружу труп. Уж хоть кого-нибудь Спаркл точно призовет. Уж лучше этот кто-нибудь останется живым, а не мертвым и по частям. Только бы успеть вовремя. Спаркл ведь не желал никому зла, но отчаянно и злостно вредил всем вокруг, не задумываясь о последствиях.
Глава 4
Лала, родовое поместье Спаркла
Просыпалась полностью выспавшаяся, чего давно за собой не замечала. Я лежала под толстым, мягким одеялом и на жесткой, словно ортопедической, подушке. Выкрашенный в серебристый цвет лен постельного белья ласкал кожу кистей рук и запястий, и мне донельзя захотелось снять с себя всю одежду и понежиться.
Потягиваясь, развела руки в стороны и наткнулась на преграду. Резко подтянула локти к себе и медленно повернула голову на вторую сторону кровати. Кто бы сомневался? Там, укрывшись с головой, лежал новоприобретенный муженек. Из-под одеяла только серо-пепельные волосы торчали, поэтому я не сомневалась в личности пододеяложителя.
И снова никаких истерик. Если бы меня переодели, я бы немедленно разбудила муженька и устроила ему допрос с пристрастием. Но на мне были мои свитер, джинсы и носки, поэтому ему повезло. Пусть спит, несчастный. Вчера после призыва он выглядел действительно плохо.
Сев на постели и скинув ноги на пол, положила правую ладонь на левую руку и засмотрелась на родовой брачный артефакт. Нежный слэйв-браслет мне нравился, он помогал понимать местный язык и говорить на нем, а еще преподнес красивого мужа на блюдечке с голубой каемочкой. Остаться старой девой мне не грозило.
На стуле, куда я точно помнила была брошена куртка, теперь лежало бежевокофейное домашнее платье. Оно было длинным, и на мой рост наверняка закрывало если не пятки, то косточку точно. Но материал на ощупь приятный, и я поспешила переодеться, прежде чем Спаркл проснется. Щеголять перед ним голой я не собиралась!
Надев кроссовки (ох, какое «шикарное» сочетание с домашним платьем!) потихоньку прокралась за дверь спальни, и оказалась в коридоре. Нутро скручивало от голода, и я молилась всем известным мне богам, чтобы поскорей отыскать кухню и что-нибудь съестное в ней. Только бы кухня не находилась в том же беспорядке, что и сад!
Логично предположив, что гостиная, кухня и столовая находились на первом этаже, я спустилась по лестнице, но еще долго петляла между различными комнатами, не всегда ясного назначения. И одна такая комната была практически пуста, за исключением одной вещи.
Меня поразило, что эта комната была не просто большой, а гигантской! Если вспомнить площадь школьного спортзала, то таких спортзалов в эту комнату вмещалось два! А-то и два с половиной! Но внутри стоял лишь один предмет на возвышении, показавшимся мне сценой, и он был укрыт непрозрачным брезентовым чехлом.
Я не смогла сдержать любопытства: поднялась на сцену и сдернула ткань с предмета. Под покровом пряталась золотая, как брачный браслет, арфа с тем-же узором, что и на нем. Белые розы. Их красота завораживала, и я не смогла отказать себе в удовольствии прикоснуться к струнам. Правую руку вел брачный браслет, и удивительные звуки заполнили комнату.
Волшебство! Но мелодия оставалась неполноценной. Пальцы правой руки уверенно перебирали струны, а левую руку я держала над ними в неуверенности. Я не умела обращаться с арфой. Даже в живую видела ее в первый раз в жизни. Поэтому я просто слушала, что выходило, и при отсутствии музыкального слуха, наслаждалась. Будь я музыкантом, вряд ли была бы довольна.