Мы выходим на большую открытую площадку. В центре доминирует фонтан со статуей змая. Насколько я могу судить, в ней нет воды, а на статуе есть сколы и трещины. Группа направляется к зданию на дальней стороне площади с большими неповрежденными фасадными окнами.
Джоли, держа ребёнка на бедре, придерживает дверь открытой, пропуская всех нас внутрь. Калиста и я входим последними.
— Вы двое поладили? — спрашивает Джоли.
— Она милая, — говорит Калиста, отчего у меня по щекам пробегает жгучий румянец.
— Спасибо, — пищу я. — Я рада была познакомиться с тобой.
— Не позволяй ей обмануть тебя, — говорит Джоли. — Калиста может быть совершенно безжалостной.
— И кто бы говорил, — смеясь, парирует Калиста.
Дружба и связь, которую разделяют эти двое, глубоки и очевидны.
— Твой малыш — Рверре? — спрашиваю я, глядя на маленького ребёнка у неё на бедре.
В чертах ребёнка есть нежность, которой нет у Илладона. Крылья выглядят по-другому, может быть, более перепончатые? Хвост тоньше и длиннее, хотя в целом он меньше.
— Да! — говорит Джоли, сияя от волнения. — Ее зовут Рверре. Она тоже растёт, как на дрожжах.
Джоли поднимает и опускает ребенка на бедре, заставляя её громко хихикать. У малышки блестящие зелёные глаза, которые сверкают радостью, и беззубая улыбка, от которой выступают щечки.
— Пффф, надо было назвать ее Джадзия, — фыркает Калиста.
— Ух, как будто я когда-нибудь назову её в честь персонажа из «Звездного пути», — говорит Джоли, качая головой.
— Говорю тебе, Оливия, у некоторых людей совсем нет вкуса, — говорит Калиста, изо всех сил стараясь сохранять невозмутимое выражение лица.
— Точно-точно, скажи? Как можно не любить «Доктора Кто»? — Джоли настаивает.
— Воистину, дилемма, — замечаю я, пытаясь проложить себе путь через очевидное минное поле.
— Дипломатично, — замечает Джоли. — Отлично сработано.
Мы втроём смеёмся, входя в здание.
Внутри воздух прохладнее, чем снаружи, ненамного, не как кондиционер, но все же получше. Мы находимся в большом вестибюле, который выглядит так, будто когда-то служил стойкой регистрации. Теперь это похоже на какое-то общественное место сборищ.
— Куча чуши, — ворчит кто-то.
В половине комнаты есть сиденья, маленькие столики и кровать, которая доминирует в пространстве. На этой кровати лежит ещё одна женщина с настолько раздутым животом, что мне кажется, что она вот-вот взорвётся. У нее сильная челюсть и острый нос. Её короткие тёмные волосы стоят дыбом, а глаза выглядят усталыми. Остальные девушки заняли свои места и выполняют различные задания. Женщина на кровати пристально посмотрела на Калисту с другого конца комнаты.
— Сколько еще? — спросила она у нее.
— Амара, мы уже говорили об этом, — вздыхает Калиста. — Нет никакого способа узнать, сколько осталось на самом деле.
— Конечно, ты говорила, я слышала, ничего не изменилось. Говорю тебе, Калиста, это же полный отстой.
— Где Шидан? — спрашивает Джоли.
— Ух, — стонет Амара. — Я послала его за едой, потому что ты знаешь, я же недостаточно большая!
— Ты прекрасна, — говорит Калиста.
— Конечно, — говорит она. — Если тебе нравятся женщины, достаточно крупные, чтобы спрятаться от ядерного нападения.
Калиста смеётся, подходя к кровати.
— Амара, это Оливия, — говорит она, указывая пальцем. — У неё тоже есть… особенный друг.
Амара посмотрела на меня и улыбнулась слабо, но искренне.
— Привет, — говорит она. — Не позволяй ему сбить тебя с толку. Это всё чушь собачья.
— Амара! — Джоли говорит.
Калиста и Джоли кладут своих малышей на пол, где они сразу становятся центром внимания. Двое детей, кажется, больше всего интересуются друг другом, в то время как все девочки охают и ахают.
— Что? — спрашивает Амара. — Это же жесть.
— Мне жаль, что у тебя сейчас тяжёлые времена, — пытаюсь я, не зная, что ещё сказать.
Амара пожимает плечами.
Бледная девушка со светлыми волосами осматривает её лоб и щеки, затем наклоняется и смотрит ей в глаза. Амара отталкивает её.
— Ничего не изменилось, — ворчит она. — Я в порядке.
— Я знаю, — говорит она, игнорируя Амару. — Теперь позволь мне сделать свою работу.
— Теперь понимаешь, что я имела в виду? — спрашивает Амара, глядя на меня мимо девушки.
— Амара, тебе обязательно быть такой злой?
— Да, Мэй, обязательно, — ворчит Амара. — Что за лажа.
— Я не возражала против этого, — встряхивает Джоли.
— Тебе нравилось, когда на тебе проверяли сроки, — говорит Амара. — А я хочу встать и поработать!