Быстро двигаясь, я хватаю кусок за куском и бросаю их. Она говорит что-то, чего я не понимаю, но я уверен, что она меня благодарит. Когда я поворачиваюсь к ней, Лана подбегает. Хорошо, она умеет переводить. Я хочу, чтобы Оливия поняла, что для меня это не проблема и что я рад, что смог ей помочь.
— Рагнар, что ты делаешь? — спрашивает Лана, её голос надламывается, когда она подбегает.
— Я помогаю, — отвечаю я, удивляясь, как это не может быть очевидно.
Лана разговаривает с Оливией. Они говорят быстро на своём языке, слова слишком резкие, наполненные жёсткими звуками, которые я не понимаю. Оливия сжимает кулаки, а затем вскидывает руки вверх. Она кричит что-то Лане, а затем указывает на меня. Что сделала Лана?
— Э-э, Рагнар, это не помощь.
— Что ты имеешь в виду? Она бросала эти вещи. Я помогаю ей в этом.
Лана смотрит, открыв рот, быстро моргая, затем качает головой.
— Ух, — говорит она.
Я смотрю, ожидая, пока она объяснит, почему я бесполезен.
Оливия говорит быстро, затем поворачивается и уходит, и по её лицу течёт влага.
— Что она говорит? — спрашиваю я, изо всех сил пытаясь удержать биджас под контролем. Указ, — напоминаю я себе.
— Видишь ли, — говорит Лана, кладя руку мне на плечо. — Это просто… другое. Она расстроена, она потеряла друзей. Может, тебе стоит дать ей немного пространства.
— Пространства? — спрашиваю я, всё ещё в замешательстве. Я двигаю вокруг себя рукой. — Здесь нет ничего, кроме пространства. Она может иметь всё, что пожелает, я не владею этим пространством. Если она захочет, я завладею им для неё.
Лана улыбается, потирая мою руку своей рукой.
— Знаю, ты бы это сделал, — говорит она, посмеиваясь.
— Почему ты смеешься? — спрашиваю я, и в моей голове заклубился чёрный туман, из-за которого мне труднее сохранять контроль.
— Ничего такого, — говорит она. — Извини, просто дай ей погулять, ладно?
Стиснув зубы, я киваю в знак согласия. Не то чтобы у меня был выбор. Я не понимаю этих самок, всё, что они делают, не имеет смысла. Тем не менее, дракон внутри жаждет эту полнотелую самку. Он требует, чтобы я объявил Оливию своим сокровищем, и на меньшее он не согласен. Я получу её, я вставлю свой твердый член в её мягкое тело.
— Ладно, — рявкаю я, поворачиваясь и уходя, прежде чем темный туман захватит меня.
Все это не имеет смысла. Мы должны остаться в долине. Мы там выжили, и нет причин, по которым мы не сможем продолжать выживать. Заузлы могут попытаться захватить нас, но мы победим их снова. Здесь мы открыты.
Посмотрев через плечо, я увидел, как Оливия разговаривает с Ланой. Лана протягивает руки, и Оливия входит в них, кладя голову Лане на плечо. Это должно быть моё плечо, на котором лежит её голова. Ярость вспыхивает, как ревущая печь, поглощая меня целиком. Я повернулся и иду к ним, прежде чем осознаю это.
Указы! Указы объединяют нас.
Моя угасающая совесть кричит, повторяя мантру, подавляя ярость биджаса, возвращая контроль. Остановившись как вкопанный, я смотрю на них всего мгновение, прежде чем развернуться. Башир и Мельхиор наблюдают за мной с вершины дюны, молча всё понимая. Между нами не нужно никаких слов.
— Нам нужно вернуться, — огрызаюсь я, добираясь до них. — Идите за мной.
Они бесшумно следуют, пока я иду обратно по дюне к транспорту. Вождь Висидион всё ещё разговаривает с Астаротом. Лана приближается одновременно со мной и моими охотниками.
— Нам пора выдвигаться, — говорит Астарот.
— Согласен, — отвечает Вивидион.
— Я их соберу, — говорит Лана. — Очевидно, что пираты близко, нам нужно поскорее уйти отсюда.
— Подождите, — говорю я, и все поворачиваются ко мне.
— Что такое? — спрашивает Астарот.
— Это ужасная идея, нам нужно вернуться в долину, — говорю я.
Лана и Астарот переглянулись, но меня не волнует их мнение, мой взгляд прикован к Висидиону.
— Рагнар, я сделал выбор, — говорит он, тяжело опираясь на посох.
— Выбор может измениться. Мы здесь как на ладони. Заузлы здесь уже побывали. Какую защиту мы сможем здесь организовать?
— Ты знаешь, чёрт возьми, что мы не сможем защитить долину! — говорит Лана, выходя вперед.
— Нет, не знаю. Всё, что я знаю, это то, что вы двое, — я указываю на неё и Астарота, — много красиво говорите. Есть город, есть другие выжившие, мы все можем объединиться. Ваши слова ничего не стоят. Вы перевернули всё с ног на голову!
Биджас поднимается, борясь за контроль. Я сражаюсь с ним, вынужденно разделяя своё внимание между ними и биджасом.