Скай проснулась от звона будильника: она знала, что Эванс возьмет все бремя забот об Эль Дьябло на себя и не разбудит ее. Она быстро встала, радуясь тому, что освободилась от тягостных снов, надела халат и пошла в каюту, где Эванс сидел у постели Эль Дьябло.
— Мисс, он немного беспокоен, — сказал Эванс. — Пожалуй, мне лучше остаться с ним.
— Ты сейчас спустишься вниз и ляжешь спать. Я справлюсь сама. Если что-нибудь случится, я тебя обязательно позову.
— Обещаете?
— Разумеется, — улыбнулась Скай.
Эванс неохотно ушел, и Скай села на край кровати. Действие снотворного заканчивалось, и Эль Дьябло вел себя довольно беспокойно, как будто ему было неудобно лежать. Возле кровати горел торшер. Он был затемнен, чтобы свет не раздражал Эль Дьябло, но Скай могла видеть его лицо.
Она встала поправить подушку, и в этот момент он открыл глаза. Некоторое время его взгляд был туманен: он постепенно приходил в сознание. Потом низким и хриплым голосом спросил:
— Где я?
— На борту моей яхты, — ответила Скай. — Тебя ранили, и сейчас мы направляемся в Монтевидео, чтобы найти тебе врача.
— Я ранен? — удивился Эль Дьябло и добавил: — Да, теперь припоминаю: они застрелили Маркоса, который хотел предупредить нас.
— Именно так. Наверное, они спрятали своих людей где-то дальше по улице.
— Остальным удалось вырваться?
— Не знаю, — честно сказала Скай, — наши люди ответили огнем на огонь, было много стрельбы. Я была занята тем, что пыталась помочь твоим товарищам вынести тебя из-под пуль. Хуан и еще один гаучо пронесли тебя по переулку, а потом мы довезли тебя д ояхты в грузовике.
— Я должен вернуться! Обязан!
Эль Дьябло попытался встать, но боль в плече оказалась сильнее.
— Это смешно, — проговорила Скай. — Ты не можешь вернуться в Хакару в таком состоянии. К тому же в Монтевидео мы непременно найдем тебе хорошего врача.
— Я должен быть со своими людьми! Это мой долг!
— Хуан знает, что делать, — твердо сказала Скай. — Он отведет людей в лагерь, и они будут сдерживать атаки Алехо во что бы то ни стало.
— Откуда тебе это известно?
— Хуан мне сам сказал, а ему ты можешь верить.
— Да, могу. Но пойдут ли за ним остальные? Вот в чем вопрос.
— Пойдут, если он скажет, что так распорядился ты.
— Я должен быть с ними… Черт бы побрал это плечо!
Он поднял правую руку, чтобы потрогать повязку, но прежде коснулся лба.
— И голова… тоже? — спросил он. — А что с ней?
— Шальная пуля, она только скользнула по лбу и лишила тебя сознания, — объяснила Скай. — Тебе наложили шесть швов.
— А, так вот почему голова болит. Но Алехо все равно не добился главного — он не убил меня.
— Если бы не тот мальчик, вряд ли бы кто-нибудь из нас остался в живых, — сказала Скай.
— Наверное, никто, — мрачно согласился Эль Дьябло. — Мы бы попали под перекрестный огонь. На такой узкой улочке промахнуться невозможно. План был великолепный. И как только я не предусмотрел засады именно в этом месте?!
— Всего не предугадаешь.
— Я думал, что если что-нибудь и случится, то лишь возле дворца. В том-то и была моя ошибка. План Алехо был идеален: нас убили бы в городе, и он снял бы с себя всякую ответственность. Он бы сказал, что ждал нас во дворце. Не мог же он защищать нас от неизвестных врагов, спрятавшихся в городе! Нам очень повезло, что Маркос все разузнал вовремя.
— Он был твоим шпионом во дворце?
— Одним из многих, — коротко ответил Эль Дьябло.
Он снова попробовал встать, но боль заставила его закрыть глаза и сжать губы.
— Когда мы прибудем в Монтевидео?
— Сегодня в полдень.
Эль Дьябло открыл глаза и посмотрел на Скай.
— Ты же не похищаешь меня, как я похитил тебя? — спросил он.
— А разве такое возможно?
— Вряд ли. Поэтому я думаю, что ты проявляешь великодушие, иначе уже давно выбросила бы меня за борт.
Эль Дьябло попытался улыбнуться, но Скай заметила, что за улыбкой он хочет скрыть боль. Она протянула руку и позвонила.
— Что ты делаешь? — подозрительно спросил Эль Дьябло.
— Звоню Эвансу. Это стюард, который присматривал за тобой. А раны тебе промывал и накладывал швы капитан Маклин.
— Капитан Маклин? — повторил Эль Дьябло. — Кажется, я откуда-то знаю это имя.
— Еще бы! Ты писал ему письма от моего имени!
— Да-да, теперь припоминаю.
Скай видела: он делает над собой нечеловеческое усилие, чтобы пересилить боль и продолжать разговаривать. Когда пришел Эванс, Скай сказала:
— Эль Кабеза проснулся, и ему очень больно. Позови капитана Маклина, пусть даст ему морфия или что-нибудь еще.
— У меня с собой есть таблетки, — ответил Эванс, доставая из ящика маленькую упаковку.
— Со мной все в порядке, — запротестовал Эль Дьябло, но таблетки принял и запил водой. Вскоре его веки стали медленно опускаться.
— Так-то лучше, — сказал он, — намного лучше. Спокойной ночи, моя Снежная Королева.
Его голос затих на последнем слове, но Скай услышала. Если бы только он знал, что наконец наступила оттепель и ее холодность растаяла.
— Мисс, возвращайтесь в постель, — настаивал Эванс. — Мне будет спокойнее, если я останусь. И если он будет спокоен, я подремлю возле него.
Он так настойчиво уговаривал ее, что она послушалась и, придя к себе в каюту, погрузилась в тяжелую дрему.
Скай проснулась рано и вышла на палубу.
— Я связался по рации с начальником порта. На причале нас будет ждать хирург, — сообщил капитан Маклин.
— Отлично, — кивнула Скай.
— Вы действительно хотите положить этого джентльмена в больницу?
— Нет, конечно, нет. — Ответ последовал незамедлительно. Она не допускала и мысли о том, что хотя бы на минуту покинет Эль Дьябло.
— Боюсь, врач станет настаивать именно на этом.
— Ничего не могу поделать. Он должен остаться на борту. Здесь есть место для сиделки, если врач решит, что ему она нужна. А как только он поправится, мы отвезем его обратно в Хакару.
— Очень хорошо, мисс Стендиш.
Капитан Маклин никогда не задавал вопросов и не говорил лишнего. Скай нравилась его сдержанность. Сейчас она далеко не все могла ему объяснить.
Скай беспокойно ходила взад-вперед по палубе. Она заглядывала в каюту к Эль Дьябло, как только проснулась и сразу же после завтрака. Он еще спал.
— С ним правда все в порядке? — спросила она Эванса.
— Сон — лучшее лекарство, мисс. Многие тяжело переживают шок. Во время войны я служил на корабле. Когда нас потопили немцы, раненые вели себя лучше, чем те, кто просто испытал шок. И я скажу вам, капитан славно потрудился над его плечом.
— Я рада, — ответила Скай.
Но, как ни старался приободрить ее Эванс и как ни доверяла она капитану Маклину, Скай по-прежнему одолевало беспокойство.
Она обрадовалась, увидев впереди темные воды реки Ла-Плата, впадающей в Атлантический океан, а за ней, на вершине скалистого холма — старый испанский форт — первый и последний ориентир для путешествующих по Уругваю.
На причале их ожидал хирург. Без всяких объяснений Скай сразу повела его в каюту.
— Серьезная рана, сеньорита, — сказал он, поднявшись на палубу и потирая только что вымытые руки. Он был лысым сутулым человеком в очках в роговой оправе и чем-то напоминал чайку.
— Но он поправится? — спросила тотчас Скай.
— Непременно. Еще несколько лет назад это доставило бы нам много беспокойства. Но теперь пенициллином и другими антибиотиками можно вылечить все что угодно. Нужно только время и надлежащий врачебный уход.