– Какие глупости, – Лала аж подняла голову, с искренним удивлением воззрившись на него. – Когда б никто не знал о наших отношеньях, как бы меня ты обнимал вообще, Рун? Тайком в ночи? И как бы объяснял народу, зачем я у тебя живу, когда мне рады в замке у барона?
– Но я же не об этом говорю, а о безопасности. Я имею в виду, у каждого своя правда.
– Так ты будешь обнимать меня при всех теперь, или нет, Рун, я так и не пойму? – с милым недоверчивым подозрением настойчиво побуравила его глазками Лала.
– Буду, – усмехнулся Рун. – Хоть перед войском в десять тысяч копий. Если захочешь.
– Вот и правильно, заинька, – умиротворённо произнесла она, снова опустив голову ему на грудь.
***
Избушка ведуньи располагалась прямо среди деревьев, не на полянке, а в окружении стволов вековых сосен и осин. Вполне ладная, хоть и небольшая. Не развалюшка какая-нибудь, не полусгнившая покосившаяся постройка. Добротная и ухоженная. Рядом с ней виднелся аккуратненький махонький огородик, обнесенный частоколом из палочек. Из печной трубы поднимался слабый дымок.
– Кажется нам везёт, – молвил Рун спокойно. – Раз идёт дым, значит тут она должна быть. Не ушла никуда.
– Какой милый домик, – заметила Лала. – Как она его здесь построила?
– Это не она строила, – улыбнулся Рун. – Это охотничья заимка. Знать, кто любит охотиться, ставят себе такие в лесу, чтобы было можно в непогоду или зимой укрыться. Но они для всех. Любой, кто идёт мимо, может переночевать. А она тут живёт. Никому это не мешает, даже наоборот, зайдёт охотник, а она и чаю душистого, и сготовит, и рану полечит, если что. Она травы летом собирает. Целебные, ну и другие. Алхимики из дворян бывают чудаками, за нужную им редкую травку вроде четырёхлистного клевера, или за засушенного жука какого-нибудь, что потребен для зелья, могут много заплатить. И лекари местные, сами-то по лесам не шляются. Видишь, какой у неё небольшой огород. Причём в лесу. А выживает же как-то в зиму в деревне. У неё семья неплохо живёт. Денежки водятся. Думают, не в последнюю очередь это её заслуга. Она тут совсем не зря цельное лето одна сидит. За целительство своё она денег не берёт, и не требует, правда не отказывается ни от чего, что ей в благодарность сами дают. А травками торгует охотно.
– Как же она тут совсем одна? Старая женщина, – с недоумением и сочувствием спросила Лала.
– Привыкшая. Не все бы так смогли. Но она может. Недаром же ведунья. Ведуньи всегда с лесом на ты.
Из-за домика вышла серая пушистая кошка, важной походкой направилась навстречу. Лала тут же подлетела к ней, взяла на руки, стала гладить.
– Здравствуй, киса! – обрадованным голоском ласково проговорила она. – Какая ты красавица!
Кошка довольно замурлыкала.
– Кошечка гладит кошечку, – усмехнулся Рун. – Лала, подожди здесь, ладно? Пойду сначала один зайду, предупрежу её о тебе, а то как бы её удар не хватил, если ты неожиданно пред ней предстанешь.
– Хорошо, любимый, – кивнула Лала с сияющим личиком.
Рун быстро дошёл до двери. Рядом с ней отчётливо чувствовался запах какого-то не очень приятного варева.
– Эй, есть здесь кто? – крикнул он, более для того, чтобы предупредить о своём приходе, дабы не напугать старушку.
Ответом была тишина. Он подождал, подождал, затем постучал в дверь кулаком:
– Баба Анта, вы тут?
Снова никто не отозвался. Рун попробовал отворить дверь, но та была заперта. Тогда он потянул за верёвочку, выходившую через дырочку в стене. Засов с обратной стороны отворился, и путь внутрь оказался наконец свободен. Рун перешагнул через порог, ощущая сильный запах варева, к которому примешивался аромат трав, сена, сушёных грибов. Ощутил кожей прохладу укрытого от солнечных лучей помещения. В избушке не было почти никакой обстановки. Небольшой грубый стол, пара не менее грубых табуреток, лавочка. На столе несколько деревянных плошек, глиняная посудинка, на лавочке с краю странное соломенное чучелко. Под потолком натянуты несколько верёвок, на которых подвешены пучки трав, какие-то мешочки. Земляной пол. Вместо печи сложен небольшой камин. Бабушку он увидел сидящей в углу на лежанке. Она зевнула, протёрла сморщенными руками глаза. Поглядела на него без каких-либо эмоций на лице.