*****
Рун сидел у окошка, подшивая подкладку у куртки. Всё какое-то полезное занятие. Куртка в общем-то пока не особо и прохудилась, но ежели вовремя не подлатаешь наметившиеся прорехи, потом расползутся, и шить придётся на порядки больше. Лала спала чуть поодаль. Её лежанка, как и всё в избе, после волшебства преобразилась – красивая богато расшитая подушечка, тёплое покрытое узорами одеялко, вместо старой тряпичной подстилки тонкая мягкая белоснежная перинка. Прежде чем лечь, Лала немало времени провела в объятьях. Вроде бы и успокоилась, но всё равно счастья ни в одном глазу. Зато и чрезмерная горесть от неё ушла. Даже грустная улыбка нет-нет, да и озаряла уста. В конце концов её разморило, голова стала клониться, Рун, заметив это, предложил ей пойти подремать, и она согласно кивнула. С тех пор не один час уж миновал. Сначала он держал её за ручку, и она улыбалась от этого, ему было приятно, что она рада ему в своих снах. Но потом она перевернулась на другой бочок, пришлось её отпустить. Пока шил, Рун всё размышлял, как же помочь Лале вернуться домой. Когда ты крестьянин и ни в чём ни сведущ, какой от тебя прок в подобных делах? Никакого. Если она тут останется на месяцы, теперь, при отсутствии нужды работать в огороде, что если месяц её и прообнимать? Может тогда ей хватит магии развеять проклятие самостоятельно? Станет она достаточно могущественной? Зная Лалу и её страсть колдовать, навряд ли. Есть сомнения, что она сумеет накопить, всё равно потратит куда-нибудь. Сколько уж обнимались, и где та магия? Ну и обниматься месяц наверное будет тяжело даже для неё. Живые хотят жить, что-то видеть, что-то делать, узнавать. Не получится. В общем, думай не думай, надежда только на кого-то ещё. На мага, на барона. На короля. Но это не повод расстраиваться, чувствовать себя беспомощным или бесполезным. Надо помогать ей от души всем, чем способен. Если она будет счастлива с ним, этого достаточно. Лала зашевелилась. Повернулась в его сторону. Уставилась на него, с доброй грустинкой в глазах. – Проснулась, милая? – улыбнулся он ей. – Проснулась, – тихо промолвила она. – Ну как ты? Полегче тебе? – Немножко легче. – Хочешь, обниму? И буду держать до самого девичника, – предложил Рун. – А то как ты там веселиться будешь с таким настроением? Надо тебе его исправить. Срочно. – Только и ищет повод, чтобы меня обнять, – с деланным осуждением буркнула Лала. – Надо же мне извлечь пользу из твоего бедственного положения, – шутливо заметил он. Личико Лалы совсем просветлело. – Лучше ты иди ко мне, Рун, – позвала она, одарив его ироничным взглядом. – Приляг хоть на минутку. Перинка мягенькая. – Искусительница, – усмехнулся он. – Никак нельзя, любовь моя. – И почему же, заинька? Бабушки кажется нет. – Вдруг придёт. – А мы её не пустим. – Вот так фея! – подивился Рун со смехом. Лала тоже рассмеялась. – Рун, я страдаю, – сказала она. – Соверши подвиг ради несчастной дамы. – Есть разница, стоя обниматься или лёжа? – Есть, милый. Хочу вспомнить былые денёчки. И ночечки. В лесу. Как это было. И чтоб ты на подвиг пошёл великий. Али ты не мой рыцарь? – Ох, Лала, подведёшь ты нас под монастырь, – вздохнул Рун. Он подошёл к лежанке. Лала быстро подвинулась. Он улёгся. Она тут же прижалась, положила голову ему на плечо, расцветя счастливой умиротворённой улыбкой. – Как же хорошо, – произнесла она довольно. – Ты уютный. Соскучилась по этому. – Если тебе так легче, то я рад, – Рун приобнял её. – Гораздо легче, милый. – Я, Лала, не знаю, чем тебе помочь, – признался он с сожалением. – До деревни я тебя довёл, с магом познакомил. Кажется это всё, что я могу. Если только приворотное зелье на мне испытать. Ты вроде подумывала. Я готов, если что. Испытывай. Ты можешь его изготовить? – Я? – удивилась Лала. – Я нет. Я надеялась, у вас тут кто есть. Ворожея какая-нибудь. Или ведунья. – Ведунья имеется одна. Но умеет ли она такое или нет… Я сомневаюсь, что умеет, – промолвил Рун. – Давай подождём, мой котёнок, несколько денёчков. Ежели вестей не будет от дедушки Будая, начнём думать, что делать далее, – предложила Лала, сияя. – Быстро ты в этот раз впала в счастье, – порадовался Рун, глядя на её жизнерадостное личико. – Я боялся, что опять тебя не проймут. Мои объятья. – Вот видишь. Всего-то надо было просто прилечь, – весело сказала она. Неожиданно послышался звук открывающейся задней двери. Рун кубарем выкатился с лежанки, вскочил на ноги. Лала села, с испуганными глазками. – Батюшки вы мои! – донёсся до них растерянный голос бабули. Рун быстрым шагом направился в заднюю комнату. Бабушка сидела прямо на полу, с видом изумлённого младенца осматривая новую обстановку. – Что это, сынок? – пролепетала она заплетающимся языком. – Лала наколдовала, – мягко пояснил он. – Бабуль, ну не в первый же раз чудеса, привыкнуть пора. Вставай. Старушка послушалась. Он помог ей подняться. Тут подлетела и Лала. – Бабушка Ида, ну что вы, – улыбнулась она с теплотой. – Не пугайтесь. Это доброе волшебство. Я хочу чтоб мы все в красивеньком жили. Так же приятнее, правда? Бабуля вздохнула. – Это очень красиво, – заметила она растрогано. – Точно во дворце каком. Как же в такой красоте жить? А если испачкается? – Очистим, – приободрила её Лала. Бабушка лишь покачала головой. – Как сходила, бабуль? – спросил Рун с мыслью отвлечь её хоть немного. – Хорошо, – отозвалась она, продолжая таращиться вокруг себя. – К магу зашла, всё передала. К подружке зашла. Ей полегче вроде. Поболтали. У невестки была. Она всё про Лалу выпытывала. Любопытная. Про зелье ещё, которым ты ловил. Очень интересовалась им почему-то. Девушки меня по дороге встретили. Просили передать тебе, дочка, что скоро зайдут за тобой. А потом говорят, дом-то ваш боле не кривой. И как будто выше стал. И барон у вас был. Вот я обомлела. А тут ещё такое. Диво дивное. А зачем барон к нам приезжал? – Я, бабушка Ида, испрашивала у него совета, когда была в его замке. Как быть, если я по гостям хочу с женихом своим ходить. Даже в знатные дома. А он пообещал подумать и дать мне ответ, – поведала Лала. – Вот решил что ответить, и сам приехал сообщить. Сказал, чтобы я с женихом ходила куда хочу. И сам нас пригласил к себе на завтра. И меня, и Руна. Старушка аж пошатнулась. Рун поддержал её. – Бабуль, может тебе прилечь? – предложил он участливо. – Чтоб прийти в себя. А то вон какая бледная. Приляжешь? – Нет, сынок, не хочу, – возразила бабушка. – Где тут улежать, когда так дивно в дому. Хочу всё оглядеть. Она направилась в горницу, и вскоре уже оттуда раздались её удивлённые причитания. – Ну что, чем займёмс