нечего. Однако для девицы определённо представляют. К тому же сия парочка уж слишком спокойно отнеслась к встрече с феей, Рун никак не мог интерпретировать такое их поведение, а неизвестность страшит. Поэтому он очень напрягся. Лала же, в отличие от него, кажется совсем ни испугалась. – Доброе утро, – радушно поприветствовала она гостей. – Доброе утро, госпожа фея, – с учтивостью ответили оба, отвесив небольшие поклоны. – Вы здесь охотитесь? – непринуждённо осведомилась Лала. – Нет, мы за вами приехали, – бесстрастно сообщил один. – За мной? – с недоумением посмотрела на него Лала. – Милорд обеспокоился исчезновением вашим. По всей округе разослал людей, чтобы разыскать вас, госпожа, – объяснил тот. – Со мной всё хорошо, – заверила Лала, улыбаясь. – Пожалуйста милорду передайте, что у меня всё замечательно, и я прошу меня простить великодушно за то, что дом покинула его, не попрощавшись, не сказав спасибо за кров и пищу, за гостеприимство. Что не забуду доброты его вовек, и что за всё за всё сердечно благодарна. – Боюсь, нам велено доставить вас к нему, – молвил незнакомец. – Вам велено?! – поразилась Лала. – Так он посмел послать за мной погоню?! С собаками?! – Это не погоня. О вашей безопасности тревожась, отдал приказ милорд вас отыскать и в замок привезти. – Понятно, – покачала головой Лала с чувством глубокого разочарования. – Я с вами не пойду, я не хочу. Барону передайте, что мне боле не требуется его опека. – У нас приказ чёткий и ясный, госпожа, – вежливым но безапелляционным тоном заявил незнакомец. – Милорд наш повелитель, мы не можем его ослушаться. Вам придётся поехать с нами. – Вы хоть понимаете, кто я? – расстроено поинтересовалась Лала, словно взвывая к их здравомыслию. – Безусловно, – прозвучал ответ. – А мне кажется, что нет, – совсем огорчилась она, и обратила взор на животных. – Собачки, лошадки, милые, ваши хозяева хотят меня обидеть. Собаки мгновенно вскочили, утратив всякий намёк на миролюбие, угрожающе зарычали, оскалившись на мужчин. Те потянулись было за мечи, оба изменившись в лице со своей непробиваемой уверенности на лёгкую ошарашенность, однако тут в дело вмешались и лошади – встав на дыбы, стали пытаться ударить их копытами. Лошадь – животное дорогое, и не только материально, но обычно и сердцу того, кто ей владеет, желающих проткнуть свою лошадь мечом вряд ли найдётся слишком много. Незнакомцы попятились в нерешительности и испуге, кажется наконец полностью осознав, что фея не то существо, к которому стоит проявлять непочтительность, вдруг дружно развернулись и кинулись наутёк. Лошади и собаки побежали за ними, с лаем, с ржанием, и вскоре вся эта шумная компания скрылась за деревьями. Рун оторопело застыл, глядя им вслед. – Рун, ну как же так? – с болезненным непониманием печально произнесла Лала. – В вашем мире, похоже, все забыли, кто такие феи. Ну ладно, не благоговеют некоторые. Ну и пусть. Не обязаны. Но должны же осторожность хотя бы какую-то иметь. Фея может постоять за себя. У нас волшебство. Даже не чародеев послал в погоню. Просто людей. На что он рассчитывал? – Думал, что у тебя нет магии, – с трудом выговаривая слова, поделился своим предположением Рун. – Ну… может быть. Но он ошибся. Сильно. Рун, я должна его наказать. Лала подошла вплотную, словно прося утешения. Личико у неё было очень несчастным. Рун обнял её. – Кого ты хочешь наказать, родная? – осторожно спросил он. – Барона вашего, – вздохнула Лала. – Он заслужил. Это должно стать назиданием. Ему и все другим. Кто фей захочет обижать. – И как ты его накажешь? – Немножко прокляну. Не навсегда. На несколько недель. – Ну ладно. – Я должна, Рун. Нельзя так просто это оставить. – Должна, значит должна, – ободряюще отозвался Рун. – Поступай, как считаешь правильным, красавица моя. – Я ещё никогда не делала зла, – грустно поведала Лала. – Это как переступить черту. Назад уж не воротишься. Это навсегда тебя изменит. – Меня вот дедушка порол не раз. И злым от этого не стал, – принялся убеждать её Рун. – Наказание это не зло. Я на дедушку не в обиде, даже наоборот, за дело порол, уму-разуму помог набраться. Никак это тебя не изменит, Лала. – Изменит, Рун, – не согласилась Лала. – Останется в сердечке тёмным пятнышком. – Ерунда, – ласково возразил Рун. – В жизни много происходит и хорошего и плохого. Это просто что-то не очень приятное. Я охотник, зверьё убивал. Но я не считаю себя плохим человеком. И тебе не следует себя считать плохой, если по совести поступаешь. Ну или не проклинай его в конце концов. Стоит ли он того, чтобы ты переходила черту? – Я должна, – с грустью произнесла Лала. – Если я его не накажу, он может не оставить нас в покое. А так оставит точно. И он заслужил. Я уже взрослая, взрослые поступают как надо, а не как хочется. Быть феей – это не только радость дарить чудеса. Но и ответственность. Надо его наказать, Рун. – Ты мне будешь нравиться и безответственной, – улыбнулся Рун. Лала промолчала. Так прошло сколько-то времени в безмолвии. Вдруг она решительно взмахнула ручкой, озарившейся ярким синим сиянием. А затем как-то сникла, словно из неё ушли силы. – Всё, Рун, я теперь злая, – прошептала она. И зарыдала горько и горестно.