змышляя, что делать. Раз с верёвкой всё в порядке, вроде нет смыла возвращаться и искать обход. Проще снова попробовать подняться. Теперь-то проблем не должно возникнуть. – Привяжешь ещё раз, любимая? – мягко обратился он к Лале. – Только на другой узел. Давай я тебя научу. – Ладно, – оживилась она. Он стал складывать узел: – Тут ничего сложного. Продеваешь вот так и вот так, затем сюда, и всё. Выйдет очень надёжно. Не просто не развяжется, но и наоборот, будет сильнее затягиваться под весом. Поняла? – Всё поняла, – радостно кивнула Лала. – Ну, лети тогда, голубка моя. Я не буду смотреть вверх. Крикнешь, как завяжешь. – Хорошо, дорогой, – Лала совсем повеселела. Он подал ей конец верёвки и отвернулся, слушая удаляющийся шелест крыльев. Вскоре верёвка остановилась, перестав уходить вверх. Далее довольно долго ничего не происходило. Но вот наконец до него донёсся девичий голосок: – Готово, Рун! Можешь подниматься. Ну такой у неё приятный голос. Заслушаешься. Точно дивная музыка какая-то. Рун разулыбался, взялся за верёвку, начал подъём. Дело у него продвигалось быстро. Скорее к ней хотелось. И обнять наверху. И к озеру. И там их ждут три дивных дня. Самых счастливых, самых волшебных из всех в его жизни. Пребывая в своих грёзах, он уже добрался было до середины пути, как вдруг опора в руках у него закончилась. С удивлёнными глазами он полетел вниз и кубарем покатился по склону. Когда Лала, взволнованная и испуганная, спустилась к нему, он сидел на дне оврага, и охал, потирая правый бок: – О-хо-хо хо-хо. – Очень тебе больно, Рун? – огорчённо спросила она. Её личико было исполнено глубоким сочувствием и жалостью. – Терпимо, – вздохнул он. – Веревочка всё же оборвалась, Рун, – с грустным сожалением поведала Лала. – Ты уверена? – осторожно поинтересовался он. – Да, – она обняла его. – Бедненький мой. Он лишь улыбнулся на это чуть иронично. Она одарила его ответной доброй участливой улыбкой. Так они сидели, согревая друг друга, пока Рун приходил в себя. По синему небу над ними плыли облака, кукушка куковала где-то вдалеке, тихонько шумели листвой деревья. В овраге стояла приятная прохлада. В вышине пролетела, паря, какая-то крупная хищная птица. – Хорошо всё же с тобой, Лала, – расслабленно молвил Рун. – Всю жизнь бы так хотелось. Ну, что, будем выбираться? – Ладно, – Лала аккуратно отстранилась с несколько разомлевшим видом. Рун снова стал сматывать верёвку, и дойдя до её конца так и оторопел. – Милая, она не порвалась. Она развязалась, – сообщил он озадаченно. – Не может быть! – Лала посмотрела на него с растерянной недоверчивостью. – Конец совершенно ровный. При обрыве так не бывает. Ты завязывала, как я тебе показывал? – Конечно, Рун! – чистосердечно воскликнула она. – А покажи, как ты завязывала. Лала с готовностью начала складывать узел. Рун взирал на её действия с изумлением. – Ну, это совсем не то, – мягко проговорил он. – Как это не то? – побуравила его удивлёнными глазками Лала. – Не то. Ты неправильно запомнила, – с ласковым сожалением сказал он. – Значит это ты виноват! Ты меня плохо научил, – стала оправдываться Лала расстроено. – Пожалуй верно, – кивнул Рун после небольшого раздумья. – Раз у тебя не получилось, значит… плохо научил. Не проверил. Ты же старалась, когда завязывала? – Очень старалась! – немного обижено подтвердила она с чувством. – Ну прости, лебёдушка моя, – улыбнулся он. – Мне редко приходится кого-то учить, не подумал. Не сердись, ладно? Лала лишь вздохнула в ответ. Но кажется подуспокоилась. Рун бросил тоскливый взгляд на склон позади, откуда они пришли. Нет, никак нельзя возвращаться и идти в обход, раз они разобрались во всём. Неразумно это. – Лала, давай мы не будем мудрить, – предложил он спокойным тоном. – Никаких сложных узлов, навяжи обычный узел, но на десять раз. Тогда точно не развяжется. И оставь конец за узлом подлиннее, а когда я начну взбираться, следи за ним. Ежели станет уменьшаться, так что укоротится раза в два, сразу кричи, я тут же спущусь назад. – Лала неуверенно посмотрела на него. – Вот, гляди, – он принялся складывать узел. – Просто завязываешь и завязываешь. И так на десять раз. Надёжно будет. А то время много уж потеряли. Коли ещё и в обход идти, боюсь, не успеем выйти к озеру до вечера. Аргумент про озеро произвёл на Лалу должный эффект. – Хорошо, Рун, – тотчас отозвалась она. – Тогда лети, малышка. Не торопись, завязывай получше, как завяжешь, кричи и следи, – подбадривающе напутствовал он её. – Я поняла, – она взяла верёвку, улыбнулась приветливо на прощанье и воспарила. В этот раз пришлось ждать долго. Но Рун не переживал насчёт времени, главное чтоб надёжно. Заодно, если всё выйдет, Лала порадуется, что помогла. Ей приятно будет, а ему будет приятно, что ей приятно. На душе ему сделалось светло от этих мыслей. Тут и Лала крикнула. Он не стал спешить, для начала потянул верёвку, затем повис на ней, подождал. Всё в порядке. Он принялся взбираться. Поначалу был очень осторожен, постоянно пребывая в готовности сгруппировать тело в случае падения, прислушивался, не подаёт ли сигнал Лала. Но к средине пути наконец успокоился, уверовав в неизбежность успеха. Пошёл было быстрее, сделал несколько шагов. Тут опора в его руках исчезла вместе с верёвкой, он, хватаясь за воздух, полетел вниз и покатился по склону. Когда Лала спустилась, он сидел на дне оврага и охал, потирая ушибленный зад: – О-хо-хо хо-хо. – Очень тебе больно, Рун? – упавшим голоском участливо спросила она. – Да ничего, – вздохнул он. – Кости целы как будто. – Я сейчас не могу тебя полечить, Рун, прости, может позже выйдет, – извинилась Лала расстроено. – Лала, что случилось? Почему верёвка исчезла? – мирно поинтересовался он с недоумением. – Волшебство закончилась, – объяснила она грустно. – Я же не думала, что это столько времени займёт. И не заметила, что его столько прошло. И кажется чуточку неправильно его рассчитала. Вот. Старалась на недолго верёвочку наколдовать, чтобы не получилось, как с одеяльцем, чтоб не тащить её тебе потом пол дня. Прости, любимый. Рун посмотрел на неё беззлобно. И вдруг затрясся от смеха. Не скоро смог остановиться, хоть эти сотрясания и вызывали у него болезные ощущения в ушибленных местах. Лала, глядя на него, тоже рассмеялась, чуть смущённая. – Да уж! – покачал он головой весело. – Ничего, Лала. Всякое бывает. Спасибо, что пыталась помочь. А теперь пойдём всё же в обход, родная. Пока я шею себе не сломал. Хватит судьбу испытывать.