добной ерунды, когда рядом любимая девушка, и не просто рядом, а как будто упивается твоим обществом, неудержимо радуясь жизни. В какой-то момент он заметил, что Лала несколько изменилась в настроении, стала поглядывать на него загадочно. Приязненно и загадочно. Это привносило некую новую дополнительную краску в её очарование, пробуждая в нём лёгкое весёлое недоумение. – Что ты так на меня смотришь? – улыбнулся он, не выдержав в конце концов. – Пойдём на бережок, Рун, – ответила она многозначительно. – Устала? – с участием осведомился он. Лала коротко кивнула. Он взял её за руку. Вскоре они вышли обратно на прибрежный лужок, где лежали куртка и сумка. Рун бросил ветки рядом. – Хочешь прилечь? – обернулся он к Лале. Она отрицательно покачала головой, буравя его глазками с ожиданием. – Стоя или сидя? – усмехнулся он. Она снова отрицательно покачала головой, подлетев к нему вплотную. Личико её сияло. Уставилась на него своими огромными глазищами и глядела мило и очаровательно, всё с той же загадочностью. – А что тогда? – слегка растерялся Рун, осенённый тайной надеждой, что раз дело не в объятьях, может решила поцеловать? Ну ведь ведёт же почему-то себя так необычно. Словно что-то важное должно сейчас произойти. – Вот, Рун, настало время, – мягко и серьёзно проговорила Лала. – Для чего? – осторожно задал вопрос он. – Для самого романтичного. Теперь возьми меня на ручки и неси в водичку. – А! – он разулыбался. – Вот оно что. – Оно самое, заинька, – голосок Лалы был переполнен ласковыми нотками. – Понято, – Рун призадумался на секунду. – Наверное разуться надо. – Ох, правда. Лала тут же скинула туфельки. Он снял башмаки. Она снова подошла к нему вплотную, полностью опустила крылышки. Замерла, ожидая. Они смотрели друг другу в глаза. И было в её взгляде столько чувств. Доверчивых, и трогательных, и приязненных, и светлыми надеждами исполненных. – Что-то я разволновался, – признался Рун простодушно. – А как это правильно делать? Я ещё не носил девиц на руках. – Одной рукой под спинку, другой под ножки чуть выше коленочек. А я буду держаться за тебя, – Лала обхватила его за шею. Он поднял её осторожно, следя, чтобы её волосы тоже были все под руками, чтобы ни одна прядь не упала вниз. И на его лице отобразилось изумление: – Да ты вообще ничего не весишь! – Я лёгкой сделала себя, какой бываю, когда парю, Рун, – объяснила Лала, продолжая взирать на него неотрывно с трепетным ожиданием и нежностью. – Я бы тебя мог на руках носить, когда устаёшь. Это даже не трудно будет. Сумка моя тяжелее, чем ты, – поведал он. – Неси меня в водичку, Рун, – мягко попросила Лала. – Да смотри не брось меня в неё только, например, в шутку. Это должно быть романтично. Это очень важно. – Я не испорчу тебе этот момент, Лала, – со всей ответственностью заверил Рун. – Буду рыцарем. – Спасибо, любимый, – благодарно отозвалась она. Рун направился к воде. Аккуратно спустился по склону. Лала глядела ему в глаза, серьёзно, и приветливо, и добродушно, и взволнованно. Но вдруг разулыбалась: – Ой, как в животике холодеет. Но я счастлива. Очень. – А что мы будем делать, как войдём? – решил уточнить Рун, тоже улыбнувшись. – Сразу обниматься? – Сначала окунёмся в водичку, потом ты полюбуешься на меня мокренькую, потом обнимемся наподольше, потом будем купаться и много-много часто обниматься, – поделилась своими планами Лала. – Годится, – весело проронил Рун. Он пересёк черту между сушей и водной гладью. Пошёл от берега, чувствуя теплоту воды и чуть проваливающийся песок под ступнями. Глубина медленно увеличивалась. Когда она стала почти по пояс, Рун остановился. Лала всё продолжала буравить его глазками. Глядела с нежной улыбкой, и молчала. – Ну вот, пожалуй, здесь, – промолвил он чуть озабоченно, ожидая её одобрения. – Готова? Она кивнула. Рун отпустил руку из-под её ножек, и, придерживая другой рукой за плечо, помог встать. – Ой, какая тёпленькая водичка! – восхитилась Лала. – Ага, – согласился он. – В озере хорошо прогревается, тут всегда теплее, чем в реках. Лала поглядела на него озорно. Присела, так что погрузилась по шею. Попробовала проплыть немного. – Как необычно быть в мокром платьице, – радостно заметила она. – Ты тоже окупись, Рун. Ты тоже должен быть мокреньким весь. – Ладно. Он плюхнулся в воду, сразу нырнув с головой. Поднялся, отирая лицо. Лала с удовольствием плескалась неподалёку, поглядывая на него. Нырнула, какое-то время её не было. Вынырнула, с довольным личиком. Поплескалась ещё чуть-чуть, и медленно, не без грации, поднялась, поправляя волосы. А сама так и смотрит на него, не отрывая взгляд, доверчиво, и ласково, и чувствами тёплыми исполнено, и с ожиданием чего-то, и… словно пытаясь запечатлеть всё происходящее навеки в сердце. Вот как-то так. Рун разулыбался, любуясь на неё. Но это длилось буквально несколько мгновений. А затем улыбка медленно сошла с его уст, и он отвернулся, встав к Лале спиной. – Что такое, любовь моя? – с обеспокоенным непониманием произнесла она. Рун вздохнул тяжело. Задумался ненадолго, подбирая слова. – К сожалению, Лала, так не выйдет, – поведал он мягким разочарованным тоном. – Что не выйдет? – непонимающе спросила Лала. – Ну, купаться вместе. – Почему, Рун? – в её словах слышалась растерянность. Рун вздохнул ещё раз. – У тебя платье, когда мокрое, сильно просвечивает, – сообщил он аккуратно. У него за спиной наступила продолжительная тишина. Сверху, словно подчёркивая её, доносились крики чаек. В воде, отражаясь, сияло беззаботно солнце. – И много ты успел увидеть, Рун? – с тихой печалью поинтересовалась Лала наконец. – Не очень, – пожал он плечами сдержанно. – Я сразу отвернулся, как понял, что просвечивает. – А если бы ты видел много, то признался бы? – Ну… – Рун призадумался. – Передо мной стоял бы сложный выбор. Быть правдивым, чтобы ты всегда могла мне верить. Или соврать, чтобы ты меньше переживала. Я не знаю, что выбрал бы. Благо, мне этого и не надо, не видел я ничего. Почти. Не беспокойся, Лала, на этот счёт. Честно. Снова надолго наступило молчание. Рун прямо спиной чувствовал, как Лала расстроена, да и сам был огорчён. Он ждал, что она скажет, не имея ни малейшего представления, как быть и чем её утешить. Их счастье куда-то исчезло, словно ветром унесло. – Ладно, Рун, – упавшим голоском проговорила Лала вскоре. – Иди на бережок. Сядь на лужку лицом к лесу, и не оборачивайся. Он побрёл из воды. Поднялся наверх, к своим вещам, разложенным на траве. Опустился рядом так, чтобы куртка была за спиной, с мыслью дать Лале возможность сидеть на чистом. Через пару минут пришла и она. Слышалась, что она что-то делает. – Лала, ты не переживай, я правда почти ничего не разглядел, – ласково промолвил Рун. – Или ты печалишься из-за того, что в воде обняться не удалось? Прости. Я не предполагал, что так выйдет. Вроде нам и без этого было хорошо. Вода всего лишь вода, пустяк в общем-то. Что-нибудь ещё придумаем романтическое. Обязательно. Она не ответила. – Лала, – позвал он просяще. – Вот, Рун, – откликнулась она тоном, в котором звучало немного строгости, немого укоризны. – Я на курточке положила своё платьице, сторожи его тут, а я пойду с русалочками купаться, пока оно сохнет. Я теперь всё равно не смогу наколдовать себе новое платьице, когда огорчена. Только сушить его. – Я посторожу, – растерянно кивнул Рун.