Лала на пороге храма опустилась на ножки и зашла внутрь пешком. Её вместе с Руном, как почтенных гостей пропустили вперёд. Отец Тай вошёл следом, а за ним и все остальные.
— Красиво! — произнесла Лала с искренним почтением. — И сразу чувствуется атмосфера. Особая святого места.
Отец Тай кивнул:
— Да, атмосфера тут всегда. Располагает к мыслям о возвышенном.
Он вдруг заметил, что его юный помощник пялится на ноги Лалы как заворожённый, отвести взгляд не в силах, и дал тому подзатыльник. Юноша смущённо опустил взгляд, покраснев как рак. Лала с удивлением обернулась.
— Но не всех, — добавил отец Тай с сожалением. — Один юный отрок из здесь присутствующих, по-моему, сегодня будет плохо спать. О феях грезя. Скажите, госпожа моя, ваше платье, столь короткое, неужто в вашем мире считается… простите за вопрос, ни сколь не нарушающим приличий?
— Ни капельки, — ответствовала Лала мягко. — Я оскорбление этим наношу вашему храму?
— Нет, — покачал головой отец Тай. — Просто так странно. Сие противоречит всем канонам, которые я знаю о приличьях.
— Вы судите меня по вашим меркам, святой отец. Но я не человек, — промолвила Лала. — Коровки у вас ходят без одежды, и свинки, и собачки. И вас то не смущает. А у меня лишь ножки на виду. Когда б я попыталась в столь длинном платье полетать, в каких у вас здесь ходят, я думаю, при приземлении легко запутаться бы в юбках ножками могла, упасть и нос себе расквасить.
— А ведь верно! — поражённо, словно открывшейся ему новой истиной, согласился отец Тай.
— К тому же мы гораздо меньше подвержены греху, чем люди, — продолжила Лала. — У нас не будут думать о греховном, увидев ножки дамы. Это просто одно из её украшений, такое же как длинные волосы, как платье. То, что делает её красивой и женственной в глазах мужчин.
— Хорошая у вас страна, — вздохнул отец Тай. — Ну чтож, пройдёмте к божествам, помолитесь, если сочтёте нужным, я вас благословлю, а далее, коль захотите, весь храм вам покажу.
— Я очень этого хочу, святой отец, — тепло заверила его Лала. — Я не была доселе в храмах ни у людей, ни у небопоклонников. Мне всё-всё-всё тут интересно.
— Я буду рад вам послужить проводником в основы нашей веры, — просиял отец Тай. — Прошу, за мной ступайте.
Он сопроводил Лалу с Руном на алтарный подиум.
— Вот этот в центре идол, это наш главный бог, Бог Небо, — поведал он. — Ему молятся в самом сокровенном, когда судьбы касается. Кстати, венчаются тоже у него, под небом. Слева, от нас, по его правую руку — это его старший сын, Бог Солнце, природой ведает. За урожаем, за погодой, за рыбой реки полные и дичью леса изобилующие к нему идут с мольбами. А справа второй сын, Бог Луна. Когда усопших провожают в скорбный путь иль поминают, это к нему. А там, на престоле за ним, все прочие божки, иные дети как Бога Небо, так и старших сыновей его. Есть за удачу, за успех в пути, за здоровье ответственные, за зачатье деток, за обереги от стрел да от мечей в войну, за торг, за то, чтоб не утопнуть, на корабле плывя, чтоб избежать пожара, разоренья. Но можно всё это простить и у Бога Небо. Обычно его просят просто о хорошем. А к ним обращаются дополнительно, если есть какая-то конкретная нужда. Скажем, те, кто долго не могут деток зачать, обязательно попросят у Богини Южных звёзд, а отправляющиеся в дальнюю дорогу просят доброго пути у Богини Северной Звезды.
— А как у вас принято молиться, святой отец? — вежливо осведомилась Лала.
— Ну, ритуалы только для жрецов, госпожа, — ответил отец Тай. — И только для особых случаев. Вы можете молиться как угодно. Это беседа между вами и богами. Не более, не менее. Обычно стараются прикоснуться к идолу. Пред молитвой, или после. Или во время её. Иной раз кланяются, когда благодарят за что-то. Обращаются мысленно, не вслух, чтоб не беспокоить тех кто рядом посторонних и не открывать излишне им свою душу. Но если нет поблизости других молящихся, то можно и вслух.