- Ник, хорош мельтешить! - наконец не выдержал Гарет и, отделившись от стены, придержал меня за плечи. Видимо, для надежности.
Выдохнула, прислонилась лбом к его плечу... Боги, как же хорошо. Да демон со всеми страхами, в чем бы они там ни заключались! В том, что Гарет и с Себастьяном и Галахатом разберется, и с храмовниками отношения выяснит, и с Богами договорится, я не сомневалась. Все же он невероятный! И мне, северянке, чем-то напоминает Великие Горы! Такой же могучий, надежный, укрывающий от злых ветров, такой, что века простоит и не изменится, сильный и верный... друг!
Встрепенулась от последней мысли и взглянула ему прямо в лицо. Невероятно! Как же я раньше не заметила?! Раньше меня как-то странно тянуло к нему, волновала его близость, а еще постоянно лезли вспоминания о поцелуе с ним... А сейчас я двады назвала его про себя другом!
- Заметила, - теплый, мудрый взгляд в ответ на мой обескураженный. - Я разорвал нашу связь, и теперь у тебя чувства только собственные, без магического "толчка" в исполнению божественной воли.
- Неужели такое возможно? - не верила я.
- Под силу очень немногим, но я как раз из тех исключительных, - весело подмигнул мне Бесноватый.
- Гарет, - вдруг вспомнилось мне кое-что другое. - А ты мне так и не рассказал, откуда узнал, что я из Монруа.
На некогда красивое мужественное лицо набежала тень, словно ему было тяжело вспоминать что-то, но все же он ответил. Гарет говорил и говорил, не спуская с меня чернющих глаз темнее самой Тьмы... О том, как ездил в Северный Предел вместе с сестрой и ее мужем. О том, как поставил лорду Седрику ментальный блок на воспоминания обо мне. О том, что это он писал мне письма от имени отца, нанимал учителей, присылал подарки. О том, как спустя несколько лет начал ослаблять воздействие, чтобы мой отец вспоминал обо мне как о какой-то родственнице, живущей в фамильном особняке, но даже сквозь такие смутные "воспоминания" пробивалась его любовь ко мне. О том, как папа все-таки вспомнил меня и написал завещание... Последнего я уже не слышала, чувства в смятении смешивались в какой-то невероятный коктейль... Вроде Гарет виноват передо мной, но я почему-то не могла злиться на него. Я помнила его заботу, которую принимала за отцовскую. Далеко не все родители вкладывают столько в своих детей, живя с ними под одной крышей. Но за все те годы, что папа провел в Веридоре, я ни разу не почувствовала себя одинокой, брошенной, забытой... потому что каждые десять дней, хоть стихийное бедствие, хоть чума, хоть конец света, но письма от "папы" приходили без задержек. Потому что он знал все мои страхи, мысли, увлечения, только о Даре умолчало, но не потому что не доверяла, а потому что боялась, что письмо может попасть в чужие руки; присылал мне книжки о том, о чем я хотела читать, дал мне образование, достойное принцессы; дарил именно те подарки, которые я загадывала...
- Знаю, что поступил ужасно, но извиняться не буду, - закончил Бастард Тьмы, - потому что это будет лицемерием. Извиняютя, когда сожалеют о чем-то и хотели бы это изменить. Если бы можно было обернуть время вспять, я бы сделал все так же.
Да, это было правдой... и я, даже не используя Дар, могла сказать точно, почему он не изменил бы своего решения. Сестра. Бастард Тьмы не упомянул Безжалостную королеву, но этого было и не нужно, я итак поняла, кто именно не желал видеть нас с отцом вместе. Хорошо это было или плохо, но Гарет с Пенелопой Веридорской всегда были заодно, всю радость и боль делили пополам. Видя слезы сестры, Тринадцатый Принц Веридорский никогда и ни в чем не отказал бы ей, а потом взял бы всю вину на себя, не сказав всей правды даже после ее смерти.