"Зачем тебе это?" - в голосе Франциска послышалась обреченность.
"Я хочу понимать, что происходит и кто из вас двоих мой истинный".
"Зачем? Вы с Себастьяном по-любому совместимы, потому что змеи. Ты же плакала, когда думала, что ему грозит гибель, и когда думала, что у него со временем появится другая семья..."
"Если он пытался обмануть меня, прикинувшись моим истинным, я трижды подумаю перед тем, как выйду за него замуж".
"Перед тем, как выйдешь..." - мне послышалось, или в голосе Франциска проскочила нотка горечи?
- Так дайте же друг другу нерушимые обеты пред ликом Единого, и да благословит Он ваш союз! - провозгласил наконец Отче, и по толпе у нас за спинами пробежал вздох облегчения. Это ж сколько нам мозги промывали, интересно?
Вся прекрасная половина веридорского двора чуть не задохнулась от зависти, когда прекрасный принц преклонил передо мной колени и поднял руки ко мне. Я послушно вложила ладошки в его ладони. Почему-то захотелось грустно вздохнуть. Братец, конечно, хорош, но если бы у моих ног стоял Франциск без личины, с волной мягких локонов цвета воронова крыла, яркими демоническими чертами, выразительными чернющими бровями и невероятными очами-изумрудами...
- Я клянусь перед ликом Единого, - разнесся под сводами Храма сильный голос Франциска, и мне на миг показалось, что в нем через магию Иллюзии пробивается эхо его собственного голоса, - сделать все, что в моих силах, чтобы эта девушка была счастлива. Я клянусь, что отныне и впредь мое сердце будет биться для нее! Я клянусь, что, если на то будет воля Единого, отдам свою жизнь ради нашей семьи!
Мой совсем не царственный всхлип, кажется, расслышал весь Храм, но мне не было никакого дела до ропота благонравных леди. Что-то я расчувствовалась... Но как он произнес все это! Как будто по-настоящему клянется своей невесте! И хотя в последнем обещании за словом "семья" мелькнула тень его брата, я почему-то была уверена, что до меня от него этих слов не слышала ни одна женщина, и ни одна больше не услышит. Что я могла ответить на такое?
А отвечать что-то было надо. Не знаю, удалось ли мне грациозно опуститься на колени на подгибающихся ногах. Франциск был прав, руки дрожали, как после попойки, и особенно заметно это будет, когда я начну протягивать их "жениху". Однако "Галахат" сам поймал мои ладони и подтянул к себе, ободряюще сжав.
"Говори только то, что считаешь нужным и правильным, - от его мысли веяло нежностью и заботой. - Не в ответ на мои слова, а от чистого сердца".
Разобрать бы еще, что лопочет сердце напополам с интуицией!
Глубоко вздохнула и начала:
- Я клянусь перед ликом Единого, что подарю свое сердце и буду хранить верность... - запнулась, но все же договорила, - тому, кто достоин любви и чьи чувства распустятся вместе с моими, как цветы под снегами Великих Гор.
Я ожидала услышать недоуменный шепоток со стороны придворных, но, похоже, после венка любимок, которые приподнес мой отец Ее Величеству королеве Пенелопе Безжалостной, легенды об этих цветах расползлись и по Веридору. Говорили, что эти цветы, белоснежные, символизирующие чистые помыслы, могут найти только те счастливые влюбленные, чьи чувства взаимны, а еще они не вяли, потому что олицетворяли собой вечную любовь. Росли они только на вершинах Великих Гор, и многие северные юноши искали чудесные цветы, чтобы на свадьбе все видели белый венок из чудесных цветов на голове невесты, пророчащих молодым счастливое совместное будущее.
Надо ли говорить, что Отче моей клятвой был более, чем недоволен, и, кажется, даже собирался что-то вякнуть... как вдруг по всему Храму прокатился возглас:
- Смотрите!
А посмотреть было на что. Стоило мне подняться с колен, как лик Единого, до этого освещенный желтоватыми огоньками свеч, на несколько секунд озарился ярко-белым светом и на фоне его сияния померкли даже многочисленные бриллианты.
Боги, это что же, наши клятвы были услышаны... и нас обвенчали?!
4.6
Боги, это что же, наши клятвы были услышаны... и нас обвенчали?!
"Ну это ты преувеличиваешь, - расслышал мою мысль Франциск. - Услышали, наверное, да. Но не обвенчали же! Просто, если вдруг мы надумаем нарушить принесенные клятвы, явятся к нам, пальцем погрозят да и все тут. Не бери в голову..."
- Властью, дарованной мне Единым, Творцом нашим и Всемилостивым Покровителем рода людского, - тут Отче снова покосился на Бесноватого, явно намекая, что эта адская нечисть к роду людскому имеет весьма посредственное отношение, - я объявляю ваш брак угодным Церкви и позволяю вам скрепить свой союз целомудренным поцелуем!