Невольно улыбнулся. Гоня - это он сам придумал, хотя друг очень бесился из-за этого прозвища. А сам виноват! Сам же сказал, что он, Гарет, коротко - Гаря, вот и лишился такого благозвучного сокращенного имени. Друг, конечно, пытался заявить, что он Шин, но кто б его слушал? Для него он как был Гоней, так до конца жизни и останется, даром что Саратский Вождь!
Так вот, пошел он, значит, откапывать "монарших отпрысков" из общей могилы. Еще была мыль попробовать издалека порыться в мозгах кого-то из берсерков и выяснить наконец, кто это уже второй раз охоту устраивает. И на кого охоту, кстати? На Галахата? Получается, некто знал, кому отправиться мстить принц, и пригнал берсерков на Зеленый Горб, чтобы там и пришлепнуть, на земле кровного врага, а когда не вышло, вычислил, куда попрется недоспелый некромант при первом удобном и неудобном случае, и устроил засаду на старом погосте? Или цель все же Себастьян, за которым, может быть, в Веридоре увязался "хвост"? Но если так рассуждать, то нельзя и Красавчика сбрасывать со счетов, он то в Зеленом Горбе был частым гостем...
В любом случае, докопаться до мыслей о заказчике он не успел. Вдруг громыхнуло прямо над головой, но перед тем, как отключиться, он успел уловить недалеко от себя дуновение северной магии. Да, именно северной, той, что частенько и не отличить от силы природы. Причем у каждого северянина магия была своя, не похожая ни на чью другую. Вот и отголосок этой силы он узнал, хотя с этой ведьмой, единственной женщиной, которой удалось уболтать его и выпытать, какая же у него непереносимость, они расстались давным давно, как он думал, навсегда.
Чуть-чуть приоткрыл один глаз. Вместе с сознанием вернулась и чувствительность. Рубашка и дублет испарились, зато штаны были на месте и, кажется, даже застегнуты, обнаженная спина упиралась в дерево, запястья и икры приятно холодил металл, вроде и не давил, но человеку из таких кандалов конечности не вырвать. Учитывая пришедшие на ум догадки, Гарет нисколько не удивился, что висит распятым на деревянном кресте в подвальном помещении без окон, где единственным источником света были сейчас приглушенные магические светильники красноватого оттенка. Ну конечно же, один из "специальных" кабинетов в самом знаменитом веселом доме столицы. Вот же сволочь Янислав! Нет чтоб хоть намекнуть, что родня из Порсула прикатила навестить, может, он бы сам наведался. Нет, он вовсе не соскучился ни по "восточной гостье", ни по занимательным играм, к которым тяготел в юности, но пришел бы пообщаться хоть для того, чтобы выяснить, что за фигня приключилась на востоке, что всех информаторов разом изрубили в капусту?!
Размышления Бесноватого прервал тихий щелчок. Входная дверь отворилась, и мимолетный лучик света из коридора пробежался по вывешанным рядком на противоположной стене и аккуратно рассортированным по разеру ремням, стекам, плеткам, палкам, наручникам... Какая прелесть! Такой ассортимент, и все это, чтобы ему, дорогому, угодить! А вон там, в углу, еще комод большой, столько ящиков, отделений, обязательно сунуться надо! А как из кандалов вылезет, изымет всю эту замечательную коллекцию в пользу государства - пускай Ян, гнида такая, хоть обплюется! - пару-тройку вещичек оставит для личного пользования и просто как трофей, а остальное уступит молодому Умару-паше в обмен на пол дюжины порсульских ковров, кальян с фигурной колбой и шахматы с лакированными фигурками из слоновой кости и из редчайшего черного дерева!
Внутрь скользнула достаточно высокая женщина с крепим сложением, совсем не как у жемчужны восточного гарема, а скорее как у здоровой деревенской молодки, и укутанная бессчётным количеством тканей. Хотя она за столько лет привыкла к этому специфическому наряду и покрова ей нисколько не мешали, первым делом она сбросила именно их. Гарет, наблюдающий за всем этим из-под полуопущенных ресниц, начал было спорить с рогатым, разоблачится ли до конца красавица или нет. Вторая сущность, топая копытом, утверждала, что конечно, разоблачится, на кой ляд ей шаровары и топ, ежели она их совращать заявилась? Гарет же возражал, что в этом случае и ему одежда ни за каким надом не надобна. С каких таких пирогов, как выразился бы Гоня, ему бы эти самые штаны оставили?
Ну, в итоге выиграли они оба: раздеваться догола похитительница не стала, но разоблачилась по-полной, то есть карты выложила все и разом.
Когда она скользнула к нему, плавно, как кошка, и положила руки на широкую грудь, красный луч выхватил из полумрака ее такой знакомый профиль. Разлет бровей, упрямый подбородок, крупный нос с горбинкой, хищные черты, звериный оскал - мужчину с таким лицом можно было бы назвать привлекательным и даже красивым на определенный вкус. Но это была женщина... Она осталась один в один такой же, как он запомнил ее: точеная шея, ключицы выпирают, покатые плечи, налитые руки, высокие полные груди, гибкий стан... Да, она не изменилась, и в большей части это была его заслуга. Став чернокнижником, он отыскал в библиотеке старинный трактат и преподнес своей зазнобе подарок, о котором мечтает каждая женщина - вечную молодость. Способность замедлять старение итак была доступна только сильнейшим целителям, зельеварам и артефактчикам, а вот полностью остановить течение времени для организма было под силу только отмеченным Мрачным Богом. И вот перед ним стояла женщина, немногим младше его самого, такая же юная, как сорок лет назад. И смотрит так же, с легким испугом и одновременно решительно, и этим опаловым глазам ничего от него не скрыть...