Эмма млела от таких откровенных ласк, ноги подгибались, и она ухватилась за плечи мужчины. Каждое движение языка и пальцев посылали импульс между ног. Стоило Джонсу несильно сжать сосок зубами, как она, уже не в силах молчать, лишь что-то невнятно простонала и схватила Крюка за влажные пряди, притягивая его ближе. По бедру скользнула его твердая плоть. Свон прижала затылок к дереву, когда мужчина стал спускаться ниже, ведя губами по поджавшемуся животу.
Кора дерева впивалась в кожу и причиняла неудобства, но Эмма не обращала внимания. Киллиан опустился на колено и закинул себе на плечо ее ногу. Он усмехнулся, Свон была очень влажной. Джонс погладил внутреннюю сторону бедра, прошёлся по складкам, и Эмма подалась вперёд вслед за его пальцами. Склонив голову, он плавно провел языком снизу вверх по промежности. Медленными движениями ласкал складки, затрагивая иногда клитор. С её губ срывались всхлипы, которые становились всё громче. Правой рукой пират сжал ягодицы, удерживая Свон на месте.
Киллиан ввел в неё сразу два пальца. Она была такой тугой там, внутри. Свон судорожно сжала волосы, заставив его зашипеть, но тут же ослабила хватку. Каждый ее стон отдавался в его теле, проносился электрическими разрядами по нервам.
Свон прикрыла глаза от лучей заходящего солнца. Одной рукой она пыталась удержаться о дерево, а вторую запустила в волосы Крюка, прижимая его голову ещё ближе. Он вытворял что-то невероятное своим языком и губами. При этом, не давая сорваться за грань, делая её удовольствие непереносимым. Тело почти не слушалось, и когда мужчина добавил ещё и пальцы, Эмма не в силах была смолчать. Она качнула ногой, что лежала на его плече, поглаживая спину Киллиана. Несколько песчинок со стопы упало на кожу.
Джонс двигался, ласкал её внутри, иногда меняя ритм. Жгучая страсть переплавлялась в тягучее томление. Так давно, а может и никогда, никто не доводил ее до такого исступления. Киллиан словно знал, как заставить изнывать её от наслаждения. Его пальцы нашли чувствительную точку во влагалище, поглаживая и надавливая на неё. Тело Свон было напряженно, слишком острые ощущения, но все ещё недостаточно и чертовски мало.
— Крюк… — попросила Эмма, желая большего. Она цеплялась за кору, пытаясь не упасть. Ноги дрожали от переизбытка эмоций. Мужчина поддерживал ее левой рукой, не давая упасть.
— Что такое, лапочка? — спросил довольный Джонс, отстраняясь от нее.
Он поднял голову, смотря на Эмму снизу вверх и наслаждаясь отличным видом. Его спина и шея затекли, и мужчина не прочь сменить положение. Да и сам он едва ли мог ждать.
— Ты нужен мне… — Спасительница с сожалением ощутила, когда пальцы покинули ее тело, и возмущённо захныкала, ощущая ноющую пустоту внутри.
— Желание дамы для меня закон.
Джонс осторожно снял ногу с плеча и поставил ее на землю. Он резко встал, неистово целуя Эмму, это именно то, что ему сейчас очень хотелось. Член упирался ей в живот, показывая степень его возбуждения. Киллиан нежно убрал мокрые пряди упавшие ей на лицо.
— Ты так и будешь стоять? — Эмма оторвалась от дерева и выскользнула из ловушки между деревом и его телом. Она не хотела больше находиться в таком неудобном положение.
— Уже сбегаешь, Свон? Не получится, тебе следует запомнить, что это не на один раз! — проговорил Крюк, наклонившись к ее лицу, — Я не собираюсь сдаваться, несмотря ни на что. И не отпущу тебя до самого конца…
— Пока только слова, да слова… — фыркнула Спасительница, облизывая потрескавшейся губы. Она чувственно потянулась, приковывая взгляд к соблазнительному для него телу и прошептала, — я не убегаю, не в этот раз.
Это прозвучало как обещание, заставляя их обоих скрепить его поцелуем, срывая друг у друга стон и прижимаясь как можно ближе. Джонс подхватил ногу Эммы, закидывая себе на бедро, и аккуратно, насколько хватало выдержки, вошёл в ее лоно. Он на мгновение замер, пытаясь подавить дрожь, шумно выдохнув. Свон поддалась ему навстречу, впуская его глубже, выражая тем самым свое нетерпение.
Пират прорычал что-то куда-то ей в плечо, начиная двигаться, срывая стоны со столь желанных губ. Как же хорошо, наконец-то оказаться внутри этой несносной женщины. Обволакивающее тепло вокруг его плоти выжигало все посторонние мысли. Сейчас единственное, на чём мужчина был сосредоточен — это Эмма, извивающаяся в его руках и царапающая его спину.