– Сколько отговорок ты успел насочинять за свою жизнь, чтобы не сделать главного! Целую философию развел. Я понимаю, ты пока не думаешь о смерти, но пройдет еще совсем немного лет, и станешь вспоминать о ней все чаще и чаще. В конце концов, каждое утро будет приносить известие, что ты пока жив, и тогда тишина в пустой квартире тебя напугает, захочешь услышать лопотание внуков. Но тебе, в отличие от меня, даже некого будет тормошить, у тебя не останется даже надежды дождаться их появления. Я, старый человек, говорю тебе: это страшно.
– Мама, не стоит стимулировать меня страхом.
– Но почему же тебе самому не страшно? Ты не боишься сгинуть безвестно в какой-то могиле, вырытой за счет собеса? Не оставить после себя следа на земле?
– Нет, не боюсь. Мы ведь уже договорились – я думаю только о себе.
Вошел хмурый отец со сложенной газетой в руке:
– Здорово. О чем кричите?
– Привет. Известно, о чем. Все о том же.
– Понятно. С кем там ты спутался?
– Я ни с кем не путался. Я не собираюсь жениться и не собираюсь заводить незаконных детей, сколько можно говорить!
– Ну и дурак. Боишься жениться – хоть незаконных заведи.
– Скажешь тоже! Помалкивай лучше. Иди свой футбол досматривай! – возмутилась мать.
– Нечего там досматривать. И ты мне рот не затыкай, я тебе не пацан. Ты не видишь – он себя ценит дороже всего на свете. Воспитали принца на свою голову.
– Слушай, отец, не надо столько экспрессии. Вы с такой агрессией на меня наседаете, будто я бык-производитель, который не исполняет своего единственного предназначения. Я все-таки живу, работаю, на шее у вас не сижу, преступлений не совершаю, могу вам даже периодически помогать.
За время дискуссии мать успела уложить в холодильник принесенные сыном продукты, поставить на огонь чайник, приготовить чашки и разрезать торт. Воронцов пальцами снимал с ножа остатки крема и слизывал их.
– Тоже мне, периодический помощник нашелся. Лучше бы работу себе нашел.
– Я работаю.
– Не смеши людей! Работает он. Куда тебе жениться с такой работой! Делом нужно заниматься, а не в компьютер свой смотреть.
– Я всю жизнь мечтал работать дома, теперь мечта осуществилась, а вы мне прохода не даете. Я просто не хочу бездарно тратить время на регулярные перемещения по городу. И потом – я сова. Я не могу вскакивать чуть свет и бежать в контору, это для меня пытка.
– Сколько раз ты повторил «я» за такое короткое время?
– Хватит, отец, мы не в советском фильме снимаемся.
– Чем же тебе советские фильмы не угодили? Ты ведь беспрестанно якаешь, не замечал? В твоем возрасте давно пора думать не только о себе. Честное слово, как с подростком с ним разговариваю! Болван великовозрастный.
– Вы добьетесь, что я вообще перестану с вами общаться.
– А дело и так давно к тому идет. Ты уже считаешь – если позвонил или зашел раз в месяц, значит подвиг совершил.
– Так вы мне каждый раз настроение портите! Удовольствия мало.
– Удовольствие ему подавай! Мы тебе просто говорим, что ты давно вырос из коротких штанишек, и пора смотреть на жизнь по-взрослому. Женщины существуют не для удовольствия и дешевых интрижек, а для семьи, чтобы детей вместе растить.
– Реакционные вещи говоришь, отец. Теперь женщины делают карьеру, и мужчины у них – для удовольствия.
– У потаскушек – может быть. Что с женщин спрашивать, если таких оболтусов, как ты – пруд пруди. Куда женщинам деваться, от кого детей рожать, если мужики предпочитают до старости лет в игрушки играть?
– Если ты про меня, то я не играю в игрушки.
– А что же ты делаешь?
– Живу.
– В свое удовольствие? Взрослый человек должен понимать, что жизнь не состоит из удовольствий, довольно часто приходится себя преодолевать.
– В двадцать первом веке многое изменилось. В частности, теперь можно составить жизнь из одних радостей.
– Правда? Значит, человечеству недолго осталось небо коптить. Или одной только России?
– Ну вот, на философию повело! Мам, как там чай, закипел? Давайте вкушать удовольствие.
– Удовольствие! Еще неизвестно, кто и что в этот торт понапихал! В прежние времена все знали – ничего вреднее сахара в сладостях не попадется. А теперь телевизор страшно включить, чего только не узнаешь.
– Па, нельзя так мрачно смотреть на жизнь. По-моему, в твоем восприятии она состоит из одних несчастий, обманов и подлогов. Не пойму, как ты с таким мировоззрением умудрился на маме жениться.