— Не волнуйся, Дорри, все будет хорошо.
Несколько минут они сидели молча, потом она сказала:
— Давай сходим в кино. В городе идет картина с Джоан Фонтейн.
— Извини, я не могу. Мне нужно сделать гору упражнений по испанскому.
— Тогда пойдем к нам в общежитие. Я тебе помогу с испанским.
— Хочешь совратить меня с пути истинного?
Он проводил ее до приземистого здания женского общежития и поцеловал.
— Завтра увидимся на занятиях, — сказал он.
Она кивнула и сама его поцеловала. Он почувствовал, что она дрожит.
— Не бойся, детка. Не помогут пилюли — поженимся. Ты же знаешь поговорку — у любви нет преград.
Она ждала, что еще он скажет.
— Я ужасно тебя люблю, — сказал он и поцеловал ее.
Подняв голову, он увидел у нее на губах неуверенную улыбку.
— Спокойной ночи, детка, — сказал он.
Он вернулся домой, но испанским заниматься не мог. Вместо этого сидел, подперев руками голову, и думал о капсулах. Господи, только бы они подействовали! Ну не может быть, чтобы не подействовали!
Но Герми Годсен сказал ему, вручая капсулы:
— Гарантии дать не могу. Если твоя подружка в конце второго месяца…
Он старался не думать об этом. Встал, прошел к бюро и выдвинул нижний ящик. Из-под аккуратно сложенных пижам достал две брошюры, чьи обложки отсвечивали медным блеском. Познакомившись с Дороти и узнав от одного из студентов-секретарей в службе учета, что она не просто одна из семьи Кингшипов, владельцев «Кингшип коппер», но дочь президента корпорации, он послал в нью-йоркское отделение корпорации письмо, в котором писал, что собирается вложить в нее свой капитал (что не так уж расходилось с истиной), и попросил прислать ему рекламные проспекты.
Через две недели, когда он читал вслух «Ребекку», притворяясь, будто она ему безумно нравится (это была любимая книга Дороти), а она старательно вязала ему толстые носки «ромбиками» (ее предыдущий дружок обожал такие носки, и они стали для нее символом истинной любви), почтальон просунул большой конверт ему под дверь. Когда Дороти ушла, он торжественно открыл конверт. Проспекты оказались замечательными. Брошюры — «Техническая информация о „Кингшип коппер“» и «„Кингшип коппер“ — пионер в дни войны и мира» — были напичканы фотографиями: шахты и печи, концентраторы и конвертеры, цеха, выпускающие прокат, брус, трубы. Он перечитал проспекты сотни раз и наизусть знал каждую подпись под фотографиями. Время от времени он доставал их и проглядывал с задумчивой улыбкой на лице, какая бывает у женщины, перечитывающей любовные письма.
Но сегодня они не помогали. «Карьерная добыча руды в Лендерсе, штат Мичиган. Одна эта шахта дает в год…»
Больше всего его злило то, что все это случилось по вине самой Дороти. Он собирался привести ее домой лишь один раз — как бы в качестве гарантии выполнения контракта. А дальнейшие визиты происходили по настоянию Дороти, закрывавшей во время акта любви глаза и разжигавшей его своим пассивным огнем изголодавшейся сироты. Он стукнул кулаком по столу. Она сама во всем виновата, черт бы ее побрал!
Он заставил себя перелистать проспекты. Но это не помогло; через минуту он отшвырнул их и опять подпер голову руками. Что, если капсулы не помогут? Уходить из университета? Бежать от Дороти? Это бесполезно — она знает его адрес в Менассете. Даже если она не захочет его разыскивать, это, несомненно, сделает ее отец. Разумеется, в суд на него он подать не сможет (или сможет?), но сумеет ему навредить. Он представил себе богатый и могущественный клан Кингшипов и прямо-таки наяву услышал слова Лео Кингшипа: «Советую остерегаться этого молодого человека. Он законченный подлец. Я считаю своим долгом предупредить вас…» И что ему тогда останется? Отдел доставки?
А если на ней жениться? Родится ребенок, но от Кингшипа они не получат ни цента. Опять остается отдел доставки, только на этот раз у него будут сидеть на шее жена и ребенок. Дьявол!
Нет, капсулы обязательно подействуют. На это одна надежда. Если этого не произойдет, он понятия не имеет, что ему делать.
Перед ней на столе лежала белая спичечная коробка, на которой было вытиснено медью: «Дороти Кингшип». На каждое Рождество корпорация «Кингшип коппер» дарила такие именные спички своим сотрудникам, клиентам и друзьям. Она сумела зажечь спичку только с четвертой попытки и, когда поднесла ее к сигарете, то увидела, что пламя колышется, как на ветру. Она откинулась на спинку стула и попыталась успокоиться, но ее глаза притягивала открытая дверь ванной комнаты, где на краю раковины ее дожидались белый конверт и стакан с водой…