— Ты сможешь спокойно улизнуть! — радостно закончил за нее Каменев, но, глядя на горестно опустившиеся уголки ее губ, осекся.
Лера отрицательно помотала головой.
— Ну, почему?!
— Я не могу. У меня есть одно дело, не завершив которое я не могу исчезнуть.
— Слушай. — Он боялся этого вопроса, но понимал, что не задать его не может: — А чем ты, в сущности, занимаешься?
Пальцы его сжали стакан с такой силой, что казалось, еще мгновение, и раздавят его.
— Нет, — усмехнулась она, — я никого не убиваю и не соблазняю, в том смысле, как ты это себе представляешь. По крайней мере, я никогда не делала это своими руками. Я работаю в жестоком мужском мире. И перегрызать друг другу глотки позволено в нем только представителям сильного пола. Ну а я их дикие обычаи не нарушаю, я только слегка корректирую их желание в выборе очередной жертвы. И вообще, мои действия всегда были вполне цивильными. Я договаривалась с людьми. Конечно, кого-то приходилось подставлять, кого-то припугивать. Но главное не это. Главное — я находила Бодрову нужных людей. Я вышла на Климова, потом на Семина, свела их со своим шефом… — Она взглянула на Егора и неожиданно рассмеялась. — Господи, Егор, я не спала с Бодровым. Это невозможно! О чем думают мужики? Я ему душу раскрываю, а он все о том же!
«Черта с два ты мне раскрываешь душу!» — подумал про себя Егор, но почему-то от сердца чуточку отлегло. Тем не менее он счел уместным смутиться и буркнуть:
— Почему невозможно? Он такой уродливый?
— Это отдельная история. — В глазах девушки метнулись озорные огоньки. — Видишь ли, лет пять назад Бодров собрался на Карибские острова. Он приехал в аэропорт, а вылет задержали на час. Он шатался по Шереметьеву без дела, жутко злился, зашел в бар. Там к нему подсела цыганка. Он хотел послать ее куда подальше, но она к нему просто намертво приклеилась. Делать ему все равно было нечего, скука страшная, и он разрешил ей погадать, просто так, ради развлечения. Ну она обрадовалась и нагадала ему всякой всячины, а уходя, сказала, что умрет он в тот момент, когда его орган будет на свободе. — Лера рассмеялась. — Представляешь, что ему пришло в голову в этот момент?! Бодрову это так запало в душу, что он теперь ни одну девушку к себе не подпускает. Он считает, что кто-то пристрелит его в постели. Просто фобия какая-то!
— Смешно! — невесело усмехнулся Каменев.
— Ну а я, кроме всего прочего, никогда не считала Льва Бодрова идеалом любви и красоты. Поэтому у нас так ничего и не получилось, — с вполне серьезной грустью закончила Лера, но тут же рассмеялась. — Смешная история! Только не для Бодрова! Теперь у него остался только видик с набором порнухи.
— Ему, наверное, имеет смысл бояться. Да и не только девиц…
— Еще бы, он стольким людям кровь попортил. Да тот же Климов или Семин его с грязью бы смешали, если б могли.
— Подожди, ты же сказала, что они товарищи по бизнесу.
— Товарищей в бизнесе не бывает, — заявила Лера поучительным тоном. — Они партнеры. Но Бодров — грубый бандит. Семину и Климову противно с ним возиться, а приходится. Хотя они с радостью связались бы с кем-нибудь другим. Поэтому Лев сейчас так нуждается в поддержке, ведь конкуренты наступают ему на пятки. Вернее, один конкурент, который как раз подбивает клинья к твоему тестю и Гришиному дядюшке. Но уж больно велик доход, который они получают, сотрудничая с Бодровым. Поэтому они пока ни на что не решились.
— А если ты исчезнешь?
— Скорее всего рано или поздно решатся. Впрочем, это пока неизвестно. Лев будет цепляться за старые связи до последнего.
— Вот история! Это я о Семине. Кто бы мог подумать. — Егор пожал плечами. — Семин и водка! Впрочем… — тут он вспомнил, как тесть приказал ему приударить за Миленой Вячеславовной, и пришел к выводу, что такой человек может заниматься не только отмыванием водочных денег, но и куда более криминальными делами.
— Тебе нужно держаться от него как можно дальше. А лучше всего… может быть, тебе просто уехать? — Лера пронзила его холодным взглядом.
— Шутишь?! Я же познакомился с тобой. Жизнь только начинается! — усмехнулся Егор.
Но Лера не походила на человека, который шутит, наоборот — выглядела предельно серьезной.
Егор погрустнел:
— Это потому, что я тебе мешаю в исполнении какого-то тайного плана?
— Речь идет не обо мне, а о тебе. Ты в большей опасности, чем я.
— Да брось ты! — разозлился он. — Ты хочешь убрать меня с дороги, как ненужную помеху. Попросту вышвырнуть из своей жизни, и все.