— Достаточно, — часть стены отъехала в сторону, являя нам двух эльфов, синхронно шагнувших в зал, — Мисс Старри, прошу вас, погасите ваш огонь. Мистер Арвистер, если будете так любезны…?
— Страсолагал, Куадмин, — этих Эмма уже знала, судя по всему, — Как это понимать?
И не любила. Тем не менее, я встряхнул кистями рук, «сбрасывая» с них наполовину построенное проклятие повышенной чернушности. Эльфы, тем временем, вальяжно занимали место напротив нас, разглядывая обоих как двух редких зверушек, по чьему-то недосмотру оказавшихся на свободе. Типично. Вальяжность, высокомерие, пренебрежение. Разительный контраст с «деловитостью» притворявшегося иллюзиониста.
Искренность. Они собираются сказать то, что хотят выдать за правду.
— Нам под удар подставили мелкого засранца, какое-то ничтожество, — опередил я раскрывшего рот эльфа, — Рассчитывали, что либо он выставит нас на посмешище, либо мы его убьем, чем дадим рычаг влияния. Наверняка это чмо является дальним кровным родственником одного из этой парочки. Какая-то абсолютная мелочь, прислуга, шваль… но с кровью. Не так ли?
Мертвая тишина, воцарившаяся в круглом зале, сменилась истошными воплями слегка отошедшего от прожарки эльфа, валявшегося в углу. Некоторые из его криков были очень интересными, наверное, поэтому один из двух стоящих на ногах остроухих прибег к более серьезной магии, буквально вбросив телекинезом верещащего придурка в шахту лифта, где его крик и затих.
— Ну и кем вас считать после подобных заявлений… Блюститель? — очень мягко спросил еще ничего не сделавший эльф. Кажется, Старри, сейчас уставившаяся на меня с очень удивленным видом, называла Страсолагал.
— Вы будете меня считать тем, кем прикажут ваши хозяева, — поправив шляпу, я гадко ухмыльнулся, — Другом, врагом, любимым… или родственником. Да хоть консервной банкой. Объяснить, что я имею в виду, пока у вас еще не дёргаются глаза? Извольте. Одно имя. Сейлайзер Ерманкиил. О! Задёргались. А теперь пошли вон отсюда, сопливые слабокровные недоноски. Мы будем либо отчитываться Совету как Блюстители, прилюдно, либо говорить с кем-то, кто по статусу соответствует врагам Ерманкиила. На вас времени потрачено — не будет.
Что делает старина Арвистер? Ну, только что он буквально заработал себе смертную казнь, причем не простую, а нечто по высшему, почти высочайшему разряду. Вот если бы врал, то да, тогда по высочайшему, но, сказав чистую правду, хоть и смертно оскорбив при этом как минимум одну семью чистокровных эльфов Магнум Мундуса, я заработал лишь по высшему.
Нет, он не сошёл с ума, госпожа Старри, это просто взвинчивание ставок. Вы сами, дорогая, помните, для чего мы тут? Этот вопрос я не задаю вслух, слишком много острых ушей у местных стен, но оговорок хватает, чтобы женщина-полудемон, свято уверенная (хе-хе) в моем безумии, внезапно озадаченно замолчала. Молчать она будет вплоть до того момента, как мы, выйдя из подножия Шпиля, не зайдем в один роскошный бар, где, сняв отдельный кабинет и немного поколдовав, я предложу ей высказаться.
— Ты… — как следует подышав, выдаст женщина, — Ты смешал им карты. Все. Вообще все. Разрушил правила игры. Нарушил структуру. Мои поздравления, Конрад. Только… какой ценой?
— Ценой всего, — пожму я плечами, — Другие чеки тут не обналичивают. Зато теперь мы избавлены от возни с целой тучей мошкары. Напомню, дорогая, что здесь даже самый последний подметала в интригах понимает гораздо больше, чем ты и я. На их поле — мы не игроки, мы фигуры, каждая из которых будет потрачена в нужный момент. Напомню, что местные желают полного контроля над Омниполисом, они жаждут его лишь потому, что уже не понимают, что копируют, что крадут. Им нужны те, кто будет объяснять, но спросить не позволит гордость. Плюс главный приз — Мать-Магия.
— Нечто, зародившееся не среди эльфов… — когда надо, эта прекрасная полудемоница умела соображать.
— Именно, — кивнул я, — Пусть эту вещь придумала Дианель Ерманкиил, но она, по сути, была изгоем, дочерью изгоя. Жила в полностью неподконтрольной для Магнум Мундуса среде. Создала то, что начинает трясти Срединные миры…
— … и не только их, — уверенно кивнул материализовавшийся за нашим столиком длинноволосый ангел, небрежно ловя как окутанную темной энергией руку Эммы, так и вилку, которую я тут же попытался воткнуть ему в глаз, — Ох, пожалуйста, прошу! Давайте без этого!