Мы вдвоем подошли к самому порталу, встав плечом к плечу с демоном Иерихона, этим уродливым, кривым, но совершенно безобидным созданием, не умеющим ничего, кроме как разрушать миры. В невидимости, разумеется, полностью ничем не ощутимые для враждебных глаз, смотрящих в великом множестве с другой стороны. Целая армия, ощетинившаяся заклинаниями, не увидела ни нас, ни стоящего за нами скелета, пока тот наговаривал зубодробительное, ошеломляюще сложное, безумно длинное заклинание. Когда оно сработало, кусок пространства, в который были заключены мы с Адамасом, сжался в точку, которая и выстрелила прямиком сквозь портал, прямо над головами охраняющей его армии.
Быстро и предельно эффективно. Как и всё, что я видел у этого легендарного некроманта. Несколько секунд дезориентации, после которых я и зомби-эльф «распаковываемся» за несколько десятков километров от портала и где-то в паре тысяч метров над землей мира, куда сроду не ступала нога человека. В смысле свободного, а не раба в ошейнике.
Ну как землей? Скорее, верхушками гигантских деревьев, покрывающих, скорее всего, каждую пядь почвы в этом мире.
Тихий речитатив неживого мага, который еле слышен сквозь свистящий воздух, и вот мы начинаем медленно планировать вниз, уносясь достаточно сильным восточным ветром все дальше и дальше. Я лечу, уцепившись за штанину невозмутимого мертвеца, озирая окрестности. Мир совершенно неотличим внешне от территории Магнум Мундуса, включая насыщенную магией атмосферу, так что любоваться тут практически не на что… казалось бы, но я вампир. Нежить, защищенная одним из заклинаний великого некроманта, так что зрелище залитых яростным солнцем зеленых бескрайних полей — для меня редкость.
Советник Адамас решает продлить и усугубить это удовольствие. Сориентировавшись ведомым только ему образом, воскрешенный магией эльф принялся пулять из ладоней комки сырой магии, придавая планирующим нам импульс для передвижения в горизонтали. Не самый удобный способ летать, если вы спросите цепляющегося за штанину вампира, но его никто не спрашивает. Мы летим тем же способом, каким перемещаются каракатицы. Куда-то.
Впрочем, «куда» меня волновало куда меньше, чем Деварон. Зажатый в руке клинок в ножнах казался какой-то шуткой. Зачем он мне? Кого им, собственно, рубить? И зачем? Почему я вцепился в свой бывший королевский меч так, как будто от него что-то может зависеть?
Загадки подсознания, они такие. Развлекают тебя, пока летающий зомби ввергает вас обоих под сень деревьев, а затем еще и приказывает перехватить управление полетом чуть ли не в самый последний момент. Приходится зажимать меч в зубах, чтобы освободить руку, куда как больше подходящую для того, чтобы вцепиться когтями в твердое как камень дерево. В себя мы приходим на ветке, на которой легко бы смог расположиться мой особняк. До земли еще пара сотен метров.
— Жди. Нам нужна информация, — кратко проинструктировал меня Советник, а затем, добыв из-за пазухи небольшое бронзовое зеркальце, принялся над ним колдовать, подключаясь к местному Информбюро.
Ситуация оказалась более чем предсказуема. Главные кланы, включая тот, к которому принадлежал Советник, усиленно подавляли чуть ли не восстание своих конкурентов, желающих для себя немедленных и совершенно несообразных преференций в политике и экономике. Процессы шли быстро и довольно кроваво, пока все оставшиеся девять миров периодически сообщались пронизывающими порталами, собирая всех властных представителей длинноухой расы на Великий Форум. Разумеется, под полным военным диктатом, что тоже шло с огромным скрипом.
— Возможно, я бы прислушался к доводам Сарката, если бы он оставил меня в живых, — качнул головой мертвец, поднимая на меня взгляд безразличных глаз, — Подобное пренебрежение висящей у них перед носом катастрофой… это самоубийственная игнорантность.
— А ты думал, я пытался вас оскорбить, сравнив со скотом в стойле? — поднял я одну бровь, — Подумай еще раз. Но потом. Сдается мне, нам нужно двигаться.
— Чуть позже, — качнул головой эльф, легонько стукая себя пальцами в грудь, — Сейчас внутри меня приказы Сарката трансформируются, даруя мне максимальную свободу. Когда процесс будет завершен, я стану совершенно неотличим от себя живого. Тебе вменяется поддерживать эту легенду любой ценой.
— Ничего сложного, Советник Адамас. Я стал к вам куда лучше относиться с тех пор, как вы сдохли. Вспомнить былое будет легко.
— Хорошо. Нам предстоит вскоре остановиться в одном сталь’э. Там мы получим для тебя одеяния триаффера.