- Я могла бы его где-нибудь подождать?
- Да, разумеется; у нас для этого имеются специальные комнаты. Посмотрим, есть ли свободные. - Он подошел к табло, на котором мерцали красные и зеленые огоньки. - Третья комната свободна. С удовольствием зарезервирую ее для вас.
- Прекрасно. Передайте доктору Кэгни, что я ожидаю разговора с ним и что у меня мало времени.
- Конечно. Воспользуйтесь шестым лифтом, лейтенант. Доброго вам здоровья.
- Спасибо, - буркнула Ева, которую всегда раздражала подобная назойливая вежливость. Очевидно, немедицинский персонал Центра подвергался жесткому тренингу.
Поднявшись на десятый этаж, она отыскала нужное помещение, Это оказалась маленькая, со вкусом обставленная комната с экраном в полстены, на котором переливались мягкие краски, что, очевидно, должно было успокаивать пациента. Первым делом Ева выключила экран и, игнорируя низкий диван и два глубоких кресла, стала бродить по помещению. Ей хотелось вырваться из этой атмосферы безупречного порядка, и она подошла к окну, выходящему на Вторую авеню.
Улица, забитая транспортом, выглядела утешительно шумной и неорганизованной. Ева некоторое время наблюдала за медицинским вертолетом, описывающим круги над одной из посадочных площадок. Она насчитала еще два вертолета и пять машин "Скорой помощи", прежде чем позади нее открылась дверь.
- Очень рад вас видеть, лейтенант.
Доктор ослепительно улыбнулся, продемонстрировав ровные и белые зубы, сверкающие, словно инструменты военного оркестра. Улыбка вполне гармонизовала с холеным гладким лицом, терпеливым взглядом проницательных серых глаз под театрально-черными бровями. Серебристую белизну волос подчеркивала черная прядь с левой стороны. На нем был не халат, а элегантно скроенный костюм того же графитно-серого оттенка, что и глаза. Рука казалось нежной, как у ребенка, что не помешало ему крепко пожать руку Евы.
- Доктор Кэгни?
- Надеюсь, вы будете называть меня Колин. - Он разжал руку, и его лицо снова расплылось в улыбке. - Мы несколько раз встречались на различных мероприятиях. Хотя, думаю, в связи с вашей работой и положением Рорка вы встречаете великое множество людей.
- Это верно, но вас я помню. - Ева действительно вспомнила его, как только увидела: такие лица не ускользают из памяти. Острые скулы, квадратный подбородок, высокий лоб, золотистого оттенка кожа... - Спасибо, что согласились поговорить со мной.
- Рад это сделать. - Он указал на стул. - Но, надеюсь, вам не требуются мои профессиональные услуги. Вы не больны?
- Нет, со мной все в порядке. Я здесь по служебной необходимости. Она опустилась на стул, хотя предпочла бы стоять. - Видите ли, одного бездомного убили прошлой ночью, и это дело рук человека, обладающего первоклассным мастерством хирурга.
Кэгни сдвинул брови и покачал головой:
- Не понимаю.
- У него удалили сердце.
- Господи! - Кэгни положил руки на колени, в его глазах мелькнули тревога и растерянность, - Это ужасно, но я все еще не понимаю. Вы хотите сказать, что его сердце удалили хирургическим способом и унесли с места преступления?
- Вот именно. Ему сделали анестезию и убили в собственном импровизированном жилище. Свидетель видел двух мужчин, входивших туда: один нес нечто вроде докторского саквояжа, а другой - тару для транспортировки органов. Операция была проведена опытным хирургом. Сосуды зажаты, разрез сделан точно. Это явно не любительская работа.
- Но с какой целью? - пробормотал Кэгни. - Я много лет не слышал о подобной краже органов. Говорите, бездомный? Вы определили состояние его здоровья перед операцией?
- Медицинский эксперт утверждает, что ему оставалось жить несколько месяцев. Его сердце явно было не в лучшем состоянии.
Тяжело вздохнув, Кэгни откинулся на спинку стула.
- Очевидно, вам на службе приходится видеть всякое, лейтенант. Я тоже собираю по кусочкам разорванные, разрубленные, переломанные тела. Казалось бы, нам давно следовало к этому привыкнуть, но есть вещи, которые не перестают ужасать. Люди находят все новые и новые способы убийства.
- И так будет всегда, - согласилась Ева. - Однако инстинкт подсказывает мне, что этого человека выбрали наугад - убийцы просто взяли у него то, что им требовалось. Должна спросить у вас, доктор Кэгни, где вы были прошлой ночью между часом и тремя.
Кэгни растерянно заморгал и открыл рот от неожиданности, но быстро взял себя в руки.
- Понимаю, - медленно протянул он, выпрямившись на стуле. - Я был дома - спал рядом с женой, - но не могу этого доказать. - Его взгляд и голос стали ледяными. - Мне потребуется адвокат, лейтенант?
- Это на ваше усмотрение, - спокойно отозвалась Ева. - В настоящее время я не вижу в этом надобности. Но мне придется побеседовать с вашей женой.
В углах рта Кэгни обозначились мрачные складки.
- Понимаю, - повторил он, кивнув.
- И в вашей, и в моей профессии имеются рутинные процедуры, которые часто бывают неприятными. Мне нужен список лучших хирургов в городе прежде всего специалистов по трансплантации органов.
Кэгни встал и подошел к окну.
- Врачи стоят друг за друга, лейтенант, - произнес он после затянувшегося молчания. - Это вопрос гордости и лояльности.
- Копы тоже стоят друг за друга. И когда один из них оказывается замаранным, это пачкает всех нас. Я могу получить этот перечень по другим каналам, - добавила она, поднявшись, - но была бы вам благодарна за сотрудничество. Поймите, был убит человек. Кто-то решил не дать ему дожить до естественной смерти. И это приводит меня в бешенство, доктор Кэгни.
Его плечи слегка дрогнули.
- Я пришлю вам список, лейтенант, - сказал он, не оборачиваясь. - Вы получите его к концу дня.
- Спасибо.
* * *
Ева вернулась в Главное управление, вспомнив о шоколадной плитке, только когда свернула в гараж. Она жевала шоколадку по пути в кабинет, заодно пережевывая свои впечатления от Кэгни.
Человеку с таким лицом пациенты должны доверять и считать его медицинские предписания законом. Ева собиралась получить о нем информацию, но уже пришла к выводу, что ему лет под семьдесят. Значит, он был врачом больше половины прожитой жизни.