Ева сама достаточно часто работала до изнеможения, чтобы уметь различать эти признаки.
- Лейтенант Ева Даллас, - представилась она. - Мне нужны сведения о паре пациентов.
- Доктор Луиза Диматто. Я не даю сведений о пациентах ни копам, ни кому бы то ни было. Так что если это все...
- О мертвых пациентах, - уточнила Ева, когда Луиза повернулась к двери. - Точнее, убитых. Я работаю в отделе убийств.
Обернувшись через плечо, Луиза посмотрела на Еву более внимательно. Она увидела худощавую фигуру, жесткое лицо и усталые глаза.
- Вы расследуете убийство?
- Целых два. - Ева протянула Луизе бумажные цветы, - Это ваши?
- Да. Значит... - Она оборвала фразу, и на ее лице мелькнуло беспокойство. - О, только не Снукс! Кому могло понадобиться убивать Снукса? Он был абсолютно безобидным.
- Снукс был вашим пациентом?
- Вообще-то он не был ничьим пациентом. - Луиза подошла к древней кофеварке и включила ее. - Раз в неделю мы выезжаем в медицинском фургоне для обследования больных на месте. - Автомат издал шипящий звук и отключился, вода не успела закипеть. Луиза с досадой стукнула кулаком по столу. - Говорила же я, что надо купить новую кофеварку! А теперь нам опять урезали бюджет.
- Расскажите мне о Снуксе, - сухо потребовала Ева.
Усмехнувшись, Луиза провела рукой по волосам.
- Я часто видела Снукса, когда была моя очередь выезжать в фургоне, и однажды вечером, около месяца назад, уговорила его согласиться на осмотр. Мне не составило труда обнаружить, что без лечения он умрет от рака через полгода. Я пыталась втолковать ему это, но он только рукой махнул, подарил мне цветы и сказал, что я славная девушка. - Она глубоко вздохнула. - Не думаю, что Снукс был сумасшедшим, хотя на психиатрическое обследование он не соглашался ни за какие деньги. Просто его это не заботило.
- У вас есть записи результатов осмотра?
- Я могла бы их отыскать, но какой смысл? Если его убили, раку до него не добраться.
- Я бы хотела приобщить их к моим файлам, - сказала Ева. - А как насчет Эрин Спиндлер? Она проходила здесь обследования.
- Спиндлер? - Луиза покачала головой. - Не думаю, что она лечилась у меня, иначе бы я ее запомнила. Но если вам нужны сведения о пациентах, лейтенант, то предоставьте мне побольше данных о них. Как они умерли?
- Можно сказать, во время операции. - Ева сообщила ей подробности.
Когда Луиза справилась с удивлением, ее взгляд вновь стал спокойным и холодным. Подумав, она покачала головой.
- Я ничего не знаю о Спиндлер, но уверена, что никакой орган Снукса не годился даже для черного рынка.
- Тем не менее, кто-то изъял у него сердце, и сделал это на высшем уровне мастерства. Кто ваш главный консультант-хирург?
- У нас нет консультантов со стороны, - устало ответила Луиза. - А здесь я главный хирург. Так что если хотите отвезти меня на допрос или предъявить мне обвинение, вам придется только подождать, пока я закончу дела с пациентами.
Ева с трудом сдержала улыбку.
- В настоящее время я вас ни в чем не обвиняю, доктор. Если только вы сами не хотите признаться. Вот в этом. - Вынув из сумочки фотографии жертв, она протянула их доктору.
Луиза, нахмурившись, долго изучала увеличенные снимки ран.
- У того, кто это сделал, золотые руки, - пробормотала она наконец. Я сама неплохой хирург, но о таком опыте даже мечтать не могу. Проделать подобную операцию в жилище бомжа на тротуаре... - Она покачала головой и вернула Еве фотографии. - Я могу ненавидеть человека, который это сотворил, но восхищаюсь его мастерством.
- А у вас есть предположения, кто мог бы это сделать?
- Я не общаюсь с богами от хирургии, а вы ищете бога. Я попрошу Джен найти сведения о Спиндлер, а мне нужно возвращаться к пациентам.
Но Луиза задержалась, снова посмотрев на цветы. В ее глазах появилось нечто большее, чем усталость, - возможно, горе.
- Мы научились исцелять почти все недуги, но некоторые люди страдают и умирают преждевременно, так как они слишком бедны, трусливы или упрямы, чтобы обращаться за помощью. Но мы справимся и с этим. - Она снова взглянула на Еву. - Мы победим на всех фронтах, но на вашем, лейтенант, никогда не добиться полной победы. Самым страшным врагом человека всегда будет другой человек. Поэтому мне придется продолжать лечить избитых, изрезанных и искромсанных двуногими хищниками, а вам - на них охотиться.
- Я тоже одерживаю победы, доктор, каждый раз, когда отправляю в клетку очередного хищника. И я отправлю туда убийц Снукса и Спиндлер можете на это рассчитывать.
- Я уже больше ни на что не рассчитываю, - покачала головой Луиза и отправилась туда, где ее ждали больные и умирающие.
* * *
Я... забавляюсь. В конце концов, великий труд должен быть уравновешен периодами досуга и развлечений. Кроме того, мне нужно поразмыслить об одной досадной помехе. В самый разгар работы моим противником оказалась упрямая, решительная и умная женщина, обладающая огромным опытом в своей профессии.
Но какой бы упрямой, решительной и умной ни была Ева Даллас, она остается копом. Я и раньше имел дело с копами, поэтому знаю, что от них легко избавиться тем или иным способом.
Однако какой абсурд, что те, кто издает законы - законы, которые меняются так же быстро и часто, как ветер, - считают, будто я нахожусь под их юрисдикцией.
Они называют то, что я делаю, убийством. Но устранение, и притом гуманное, увечных, бесполезных и непродуктивных - не более убийство, чем устранение вшей с человеческого тела. Жертвы, избранные мною, не более чем паразиты, к тому же больные и умирающие.
Эти существа заражены, испорчены и осуждены тем самым обществом, чьи законы призваны мстить за них. Но где же были законы и призывы к правосудию, когда те же создания теснились в жалких жилищах среди отбросов и нечистот, презираемые, пренебрегаемые и проклинаемые?
Мертвые, они послужат куда более великой цели, чем та, которой они не смогли достигнуть при жизни.
Впрочем, если это называют убийством, я готов принять подобный термин, как принимаю вызов упрямого лейтенанта. Пускай она суетится, ищет, размышляет и делает выводы. Я уверен, что буду наслаждаться этим поединком.