- Это принесет ей только разочарование, - улыбнулась Ева. - А какие еще у тебя впечатления?
- Никаких особенно, кроме того, что она малоприятная особа. - Пибоди пожала плечами. - Хотя я бы не упускала ее из виду. По-моему, она из тех, кто наносит удар в спину.
- Едва ли мы будем часто с ней сталкиваться. - Ева переменила тему: Ешь, а я хочу выяснить, знает ли что-нибудь этот бомж, о котором говорил Трухарт.
* * *
Ева решила воспользоваться комнатой для допросов, зная, что строго официальная обстановка часто развязывает языки. Один взгляд на Позумента предупредил ее, что многого от него ждать не приходится. Хотя он был уже способен членораздельно изъясняться, благодаря изрядной дозе "отрезвителя", его костлявое тело все еще дрожало, а глаза нервно бегали по сторонам.
Пребывание в обеззараживающей камере, по-видимому, разогнало паразитов и отбило зловоние искусственным запахом цитруса.
"Наркоман, - подумала Ева, - с ассортиментом пороков, разрушившим солидную порцию его мозговых клеток".
Она принесла ему воды, зная, что большинство алкоголиков ощущает после обеззараживания сильную сухость во рту.
- Сколько тебе лет, Позумент?
- Не знаю - может быть, пятьдесят.
Ева подумала, что это, возможно, близко к истине, хотя выглядел он на все восемьдесят.
- У тебя есть другое имя?
Бродяга пожал плечами, зябко поеживаясь. На нем была серая блуза и штаны на подтяжках, почти не отличавшиеся по цвету от его кожи. Собственную его одежду забрали и уничтожили.
- Нет. Я Позумент.
- Отлично. Ты знаешь полицейского Трухарта, верно?
- Да. - Он оглянулся на Трухарта, и его помятое лицо осветила детская улыбка. - Привет! Я помню, вы однажды дали мне несколько кредиток и сказали, что я могу купить себе немного супа.
Трухарт покраснел, переминаясь с ноги на ногу.
- Думаю, ты истратил их на пиво.
- А вот и нет. - Позумент перевел взгляд на Еву, и улыбка тотчас увяла. - Кто вы? Как я здесь очутился? Я ничего не сделал. Мое барахло растащат, если я не буду за ним присматривать.
- О вещах не беспокойся, Позумент. Мы о них позаботимся. Моя фамилия Даллас. - Она старалась говорить беспечным тоном, чтобы не спугнуть его. Я просто хочу с тобой поболтать. Ты голоден?
- Я всегда голоден.
- После нашего разговора мы дадим тебе чего-нибудь горячего. Я включу диктофон, и мы во всем разберемся.
- Я ничего не сделал.
- Никто тебя ни в чем и не обвиняет... Включите диктофон, - приказала Ева. - Допрос свидетеля, известного под прозвищем Позумент, касающийся дела 28913-Н. Допрос ведет лейтенант Ева Даллас. Присутствуют также полицейские Делия Пибоди и... - Она обернулась.
- Меня зовут Трой. - Трухарт снова покраснел.
- Трой Трухарт. - Ева посмотрела на сидящее напротив жалкое существо. - Свидетель не подозревается в каком-либо правонарушении и добровольно согласился на сотрудничество. Все понял, Позумент?
- Да. А что я понял?
Ева удержалась от вздоха, но не могла не признать, что Бауэрс, скорее всего, была права, и толку от разговора будет мало.
- Ты здесь не потому, что что-то натворил. Я прошу тебя о помощи. Я слышала, ты прошлой ночью перенес свое жилище?
Позумент облизнул потрескавшиеся губы и отхлебнул воды.
- Нет.
- Ты ведь раньше ночевал на другой стороне улицы, рядом со Снуксом. Ты ведь знаешь Снукса, не так ли, Позумент?
- Конечно. - Его руки снова задрожали, и он расплескал воду на стол. Он рисует картинки - хорошие картинки. Я дал ему немного "зонера" за одну из них - с деревом. Он и цветы делать умеет.
- Я видела его цветы. Они в самом деле красивые. Он был твоим другом?
- Да. - Окруженные красными ободками глаза наполнились слезами. Может быть. Не знаю.
- Кто-то напал на него. Ты знаешь что-нибудь об этом?
Позумент нервно пожал плечами и окинул взглядом комнату. По его щекам все еще текли слезы, но взгляд стал настороженным.
- Как я тут очутился? Мне здесь не нравится. Кто-нибудь наверняка стащит мое барахло.
- Ты видел, кто напал на Снукса?
- Могу я забрать с собой эту одежду? - Склонив голову набок, Позумент начал ощупывать рукав блузы.
- Да, можешь. - Прищурившись, Ева наугад осведомилась: - Почему же ты не забрал ботинки Снукса, Позумент? Он все равно умер, а ботинки у него хорошие.
- Я не мог бы ничего украсть у Снукса, - с достоинством отозвался Позумент. - Даже у мертвого. У друзей не воруют. - Он наклонился вперед с озадаченным видом. - А как это в нем проделали такую большую дырку?
- Не знаю. - Ева также наклонилась к нему, словно ведя задушевную беседу. - Меня тоже это удивляет. Может, он кого-то обидел?
- Снукс никого не обижал. Мы просто занимались своим делом попрошайничали, если патрульных не было поблизости. Всегда ведь можно выпросить несколько кредиток. А Снукс еще и бумажными цветами приторговывал, так что нам хватало на курево и выпивку. И за что его так продырявили?
- Ума не приложу. А ты видел ночью тех, кто это сделал?
- Ничего я не видел. Эй! - Он снова улыбнулся Трухарту. - Может, дадите мне еще несколько кредиток? На суп?
Трухарт бросил взгляд на Еву. Она кивнула.
- Конечно, Позумент, перед тем, как ты уйдешь. Только сначала поговори немного с лейтенантом.
- Что ж, поговорить можно. А вам ведь тоже нравился старина Снукс, верно?
- Очень нравился, - серьезно сказал Трухарт. - Он рисовал славные картинки и подарил мне один из своих бумажных цветов.
- Снукс давал их только тем, кто ему нравился, - заметил Позумент. Вы ему нравились - он сам так говорил. А вот та, которая с вами ходит, не нравилась ни ему, ни мне. У нее злые глаза - такие, словно она вот-вот заедет тебе в челюсть. - Его голова дернулась, как у куклы. - И чего это вы с ней ходите?
- Ее сейчас здесь нет, - мягко отозвался Трухарт. - А у лейтенанта глаза совсем не злые.
Позумент, надув губы, исподлобья взглянул на Еву.
- Может, и нет. Но все равно у нее глаза копа. Копы, копы, копы, всюду копы! - Он захихикал, глотнул воды и посмотрел на Пибоди.