Женя широко улыбался и так задушевно смотрел мне прямо в глаза, что я непроизвольно отвела взгляд в сторону.
Посмеявшись вместе с другом, я подумала, что ходить в такой обуви и вправду неудобно, внутри даже хлюпало.
— Слушай, Жень… — я не решалась сделать шаг к его старенькой Audi, мне не очень-то хотелось быть ему обязанной.
— Давай, давай, пойдём, — подтолкнул он меня в сторону своей машины.
В это же время Кабаев подошёл к Lexus песочного цвета. Автомобиль блестел чистотой в лучах вечернего солнца. Шикарная машина, как раз под стать высокому и широкоплечему начальнику.
— Красивая машина, — прокомментировала я, залюбовавшись тем, как уверенно шеф усаживается за руль своего роскошного внедорожника.
— И зарплата тоже красивая, — с нескрываемой завистью заметил Женя.
Кабаев в нашу сторону ни разу не взглянул и, включив музыку, выехал со стоянки. Я громко вздохнула, сегодня на работе я проявила себя ещё «лучше», чем обычно.
В Жениной машине пахло апельсиновым освежителем воздуха и немного бензином, меня мгновенно укачало, пришлось прижать голову к креслу.
— Парень тебя не заругает, что ты в чужих тачках катаешься?
— Не заругает, — повторила я словами друга, — по причине его полного отсутствия.
Женя промолчал, никак не прокомментировав мое признание, и включил радио. Дальше мы ехали под звуки мелодий французской ретро-музыки. Но песен я не слышала и романтической обстановкой совсем не прониклась, я думала о своём козырьке. Забрать электронные файлы с работы невозможно, доступ закрыт, но можно было попробовать порисовать эскизы от руки.
Я планировала купить какой-нибудь готовой еды, принять душ, переодеться и, забравшись с ногами под мягкий плед с кистями, порисовать козырёк. А еще поискать в Интернете проекты Кабаева, проанализировать какие формы он предпочитает, чтобы я смогла понять, какую же из моих идей он, наконец-то, одобрит.
— Я завтра за тобой заеду, подвезу до работы, — кинул мне в спину Женя.
И я, не задумываясь, согласилась.
Изучение материалов работ ГАПа ничего не дало, так как все проекты Кабаева были разными. Этот засранец не повторялся. Видимо, его мозг работал как-то по-особенному, снабжая хозяина идеями беспрерывно.
А ещё я видела однажды, как Сергей Юрьевич делает наброски. Из-под уверенной руки ГАПа словно сами по себе возникали линии. Они были живыми, проявляя потрясающие эскизы. А моего таланта хватило лишь на то, чтобы без проблем сдать рисунок при поступлении в ВУЗ. Хотя всю программу я, благодаря усиленным стараниям, выполняла на отлично, но вот такого чувственного отношения с карандашом у меня никогда не было.
Его же рука просто творила чудеса…
Вдруг, неожиданно для себя, я подумала, что тоже хотела бы так же создавать.
Нееет!!! Я хочу творить даже круче! А что, у меня всё для этого есть…
Хм…, так почему бы не начать прямо сейчас…, с козырька?
Напомнила себе о том, что хочу стать известным архитектором…
Как-то совсем по-новому взяла свой любимый карандаш… Представила здание, как что-то живое, но пока незавершённое и негармоничное без козырька-то…
И когда сигнал микроволновки объявил о том, что ужин готов, нужный эскиз был почти готов.
Ну что, посмотрим, что ты на это скажешь, гадский начальник, — хмыкнула я, пригубив холодного белого вина.
Сделав ещё один глоток, я слегка захмелела, вспоминая события сегодняшнего дня. Для человека, работавшего только в компьютерных программах и карандашом, руки шефа оказались невероятно сильными. Я все ещё чувствовала мужские ладони на своих бёдрах. Мне стало жарко, и я откинула плед, потянувшись. По телу мигом разлилась сладкая нега. Интересно, а Юлю он так же поддерживал, когда они вместе лазили на чердак? Тряхнув головой, я попыталась прогнать вредные мысли. Выпив ещё вина, я фыркнула. Просто он хорош собой, вот я и думаю о нем всякие глупости. Все же я слабая девушка, на бедрах которой давным-давно не было мужских ладоней. Пожалуй, надо вспомнить, что я ищу прекрасного принца, что подарил мне совсем не детский поцелуй. Те ощущения были несравнимыми, жаркими, потрясающими. Если бы только я смогла реально почувствовать их снова…
— Что? — огрызнулась я, отвечая жене отца, позвонившей на мой смартфон.
Моя лучшая подруга спала с моим отцом. Не очень-то высокоморально, я надеялась, что мама, глядя на меня с неба, не слишком расстраивалась. Мне было десять лет, когда её не стало. Это был страшный удар для нас обоих. Отец тяжело переживал кончину любимой женщины. И очень долгое время возле него никого не было.