– Вы неважно выглядите. Нужно вас осмотреть на всякий случай. А ещё я хочу отблагодарить вас чашкой кофе, если вы не против. – ответил врач.
Приборы запищали, прервав беседу. Показатели падали. Врач подскочил к нему, начал делать массаж сердца. Девушка связалась с больницей, предупредила о срочной реанимации и спросила о готовности операционной.
Благо, они уже приехали в больницу.
Двери скорой распахнулись, все оперативно выкатили парня и увезли.
Пиам побежала за всеми, но дальше холла её не пустили. Дальше вход только для врачей. Когда двери перестали мотаться, Пиам заметила, что на них нарисованы ангелы.
Она стояла вся в крови, разглядывая этих прекрасных существ. Только что она пыталась спасти человеческую жизнь, но что ей делать со своей собственной, от которой она отказалась, но которую ей в итоге вернули?
Двери снова дёрнулись. Вышел врач и произнёс только три слова:
– Он не выжил.
И прошёл мимо.
Пиам осталась стоять, глядя на двери, на ангелов, изображённых на них. Из раздумий её выдернула женщина с шикарными крашеными рыжими волосами. Она была накрашена, хорошо, но вычурно, одета.
– Дорогая, я слышала ты зажимала рану моего сына. Я так тебе благодарна. Мы с Адфавом приглашаем тебя в дом на ужин. Иди же умойся, мы будем тут. Уборная вооон там.
Кровь смывалась плохо, но всё же смылась. Только футболку застирывать не было смысла.
Женщина и врач правда ждали её. Вместе они вышли из больницы. Солнце уже село. Женщина вернулась за какой-то забытой вещью, и Пиам с врачом остались у машины вдвоём.
– Кстати, меня зовут Адфав. – он попытался улыбнуться.
– Пиам. Извини, но всё так странно. У вас умер член семьи, а вы хотите меня ужином накормить… И твоя мама так энергична… то есть, это, наверное, хорошо…
Адфав закинул голову назад, положил руку на лоб и прикрыл глаза на пару секунд:
– Просто каждый из нас справляется по-своему. Она делает вид, будто ничего не произошло, пока не осознаёт, не хочет осознавать. И пытается перевести всё внимание на тебя, как и я. Просто позволь нам. Или уйди сейчас. Я маме сам всё объясню.
Сердце Пиам сжалось:
– На самом деле мне некуда идти. И мне правда хочется есть… и попросить какую-нибудь футболку.
Адфав даже немного просиял:
– Ты можешь даже пожить у нас! Останься. Прими душ. Я тебе свою футболку дам, мама не носит. Поешь, переночуешь. Если захочешь остаться в городе, можешь мне в больнице помогать!..
Пиам не знала, что на это ответить, но к этому моменту вернулась мама, и они поехали домой.
После душа, сменив футболку, Пиам вышла на кухню, где сын с матерью уже накрыли на стол.
За едой, что было немного странно, мать говорила только об умершем сыне, хвалила его, начала сравнивать с Адфавом.
Тот напрягся, ведь во всём был хуже брата в глазах матери.
Что-то в её голосе изменилось, стало походить на истерику. Она начала обвинять Адфава в смерти брата, говорила, что лучше бы умер он.
Пиам не выдержала:
– Пожалуйста, перестаньте! Сейчас, в трудное время, разве не лучше поддерживать друг друга? Зачем так поступать с Адфавом, ему ведь тоже больно!
Мать разозлилась ещё сильнее:
– Замолчи! Ты ничего не знаешь о нашей семье, и даёшь советы? Пошла вон из моего дома!
– Спасибо за гостеприимство. – Пиам встала из-за стола.
Мать продолжала что-то кричать, Адфав сказал, что не надо уходить, а Пиам заверяла, что всё в порядке.
Быстро обувшись, Пиам ушла от ссорящихся. На улице уже была ночь. Сделав несколько быстрых шагов, Пиам замедлилась. Идти то некуда.
Из кустов вылез белый котик. Пиам села на корточки. Котик подошёл и начал ласкаться. Она улыбнулась:
– А тебе, котик, есть куда идти?
Сзади послышались шаги.
– Пиам!
Она обернулась. Это был Адфав:
– Ты прости за всё это. Сама понимаешь, она не в себе. У меня есть своя квартирка наподалёку. Лучше остаться там, чем на улице. Понимаю, это будет неловко, но я только хочу помочь. Оставаться с мамой нам не вариант…
– Наконец, я тебя нашёл. – раздался знакомый голос.
Пиам повернула голову в сторону голоса. Адфав тоже. Аяма стоял на дороге:
– Ты правда пойдёшь домой к этому типу?
– Я знаю его на несколько минут дольше, чем тебя. – хмыкнула Пиам.
– Кто этот парень? – спросил Адфав как бы между прочим.