Еда, приправленная песком, тоже казалась восхитительной. Честно, я не знаю, сколько килограмм песка мы съели, пока жили там. Даже при условии, что старались как можно быстрее закрывать котелок крышкой, наглый ветер то и дело спешил добавить песчинки в нашу еду. Может быть он считал, что так вкуснее, а может быть не имел никаких намерений.
Мы с хрустом на зубах ели гречку, размешанную с тушенкой, любовались костром, рассказывали друг другу истории из дороги и были очень счастливы.
Ночь под звездами представлялась прекрасной перспективой. Всем, кроме меня. Я выбила для себя единственное место в нашей единственной палатке. И очень долго и тщательно отряхивала перед входом все, что только можно было отряхнуть. Ни дай бог занести внутрь хоть одну песчинку!
С таким же рвением я отряхивала и пенки и подстилки. И очень злилась, когда рядом заваливался кто-то, принося с собой песчаные горы. Конечно, это было неблагодарным делом. Как можно вообще считать, что ты останешься без песка в трусах, живя среди насыпей? Но я считала своим святым долгом злиться и стряхивать подстилки снова и снова.
Была у меня и еще одна мечта, кроме очистки вещей и себя от скверны. Я лежала в палатке, засыпала, и мечтала, что найду любовь всей моей жизни на этом пляже. Мы должны были встретиться взглядами, и наши сердца должны были вмиг растаять. Мы бы вместе заплывали в самую даль, барахтались в пене прибрежных волн, нежно намазывали друг друга кремом и сбегали бы подальше за холмы, чтобы тайком поцеловаться.
Правда, в своих мечтах я не определилась всего с одним моментом. Встретились бы мы после всего этого и жили долго и счастливо, или я бы проводила его грустным взглядом и больше никогда не увидела, но всю жизнь вспоминала.
Мне было шестнадцать, кто вообще не мечтает о таком в этом возрасте?
Но, так или иначе, мечтам не суждено было сбыться. Даже на самую малость. Говоря «самую малость», я имею в виду, что не нашлось даже кандидата, глядя которому в спину я бы могла томно вздыхать. Те редкие семьи, которые нас окружали, не предоставили мне ни одного экземпляра, в которого бы можно было попытаться влюбиться. Влюбляться же в мальчика десяти лет, я считала абсурдом. А остальные были и того младше.
То ли у этих людей не было взрослых детей, то ли эти взрослые дети отказались прозябать днями на пляже без интернета. (Может быть, и правильно сделали.) Но мои мечты разбились в пух и прах о реальность. Правда, горевала я не долго.
Сумасшествие под влиянием ракушек
Кто бывал на море, знает, что на пляже можно найти всевозможные ценности. И я сейчас не про золото или бриллианты. Когда смотришь, как плещутся волны, а солнце рассеивает серебряные блики до самого горизонта, тебе кажется, что никакого другого мира не существует. Все остальное вдруг становится неважным, несущественным и не стоящим внимания. Только сейчас, и только здесь.
Да простят мне мою романтизацию. Конечно, существуют еще мелкие водоросли, которые ты находишь потом даже в таких местах, в которых не ожидал. Существует страшное темное дно и ощущение, будто на тебя оттуда кто-то смотрит. Существует огненно горячий песок. Особенно в самое пекло, когда пройтись без обуви означает поджарить свои ноги.
Мы однажды пошли купаться утром, а вылезли в обед. Кто вообще ходит в шлепках по приятному песочку? Вот и мы с братьями так решили. Но сильно ошибались. Пока с нас еще хоть как-то стекала вода, было терпимо. Дальше каждый шаг напоминал дорогу в ад. Когда же стало совсем невыносимо, мы начали рыть перед собой ямки, чтобы хоть как-то передвигаться вперед, и тихим шепотом ругаться словами не достойными произнесения в приличной семье.
Подняться на холм оказалось невозможным этим способом. Сколько ни рой, прожженный солнцем песок скатывался вниз новыми порциями и сильно обжигал. Нам оставался всего один рывок, и с отчаянным «ааааааа» во всю глотку, мы наконец добежали до палаток.
Уверена, что в этот момент мы выглядели так же дико и устрашающе, как в деревне, когда играли в индейцев. Не хватало только гусиных перьев, привязанных к головам, и боевого раскраса жирными мазками гуаши. Но мы взяли эту крепость, не смотря на отсутствие перьев. Ибо дух наш селен. Ну, еще и потому, что были жутко голодные. Больше мы босиком днем не ходили.