Если аудио-файл в компьютере можно запустить с любого места, то человеческая память функционирует иначе. Профессиональному оркестру можно скомандовать: «С цифры 46!», и музыканты начнут играть с этого такта. Но это не сработает, если перед ними на пюпитре не стоят ноты.
Непрофессионалы тем более не в состоянии начать с любого места даже хорошо знакомое им музыкальное произведение — для этого им придется пропеть его про себя.
Музыкальная память всегда целостна и ассоциативна — мелодия откладывается в памяти бессознательно в связи с обстоятельствами, в которых мы ее слушаем, нашим эмоциональным состоянием и другой музыкой. В феврале 2009 года Джозеф Раушэккер из университета Джорджтауна провел такой эксперимент: он попросил студентов принести в лабораторию свои любимые CD, чтобы выяснить, что происходит не во время прослушивания музыки, а в паузах между композициями.
Приборы показали, что в эти моменты тишины возникает активность в зоне головного мозга, отвечающей за движения. Студенты знали, какая песня зазвучит, и их мозг словно бы готовился их мысленно пропеть. Такой активности не наблюдалось, когда хиты проигрывали в случайной, не известной заранее последовательности. Я убедился в этом на собственном опыте. Стоит мне услышать «Imagine» Джона Леннона, как следом у меня в голове звучит «Gypsies, Tramps and Thieves» в исполнении Шер, как на кассете, которую я часто слушал в двенадцатилетнем возрасте. Раушэккер пишет о результатах эксперимента: «Удивительно, что в памяти сохраняется последовательность звуковых образов, ведь в строении мозга нет ничего похожего на магнитофон или CD-плеер».
Алло, алло, я твоя уховертка, твоя уховертка!
Иногда от звучащего в голове мотива трудно отделаться. В немецком языке такая навязчивая мелодия называется «ohrwurm» («уховертка»). Невролог Оливер Закс свидетельствует, что это значение слово приобрело еще в XVII веке. В англоговорящих странах такое явление называли «sticky songs», то есть «прилипчивая песня», однако в специальной литературе тоже употребляется «earworms», то есть калька с немецкого.
Я скачал песню «Ohrwurm» кёльнской группы «Wise Guys» — и убедился, что ее назвали так недаром, — с тех пор у меня голове постоянно вертится: «Алло, алло, я твоя уховертка, твоя уховертка!» Мотивчик непритязателен, слова песни я почти сразу же забыл, но припев засел крепко и не отстает.
Исследовать это явление сложно, поскольку прилипчивые мелодии невозможно вызвать спонтанно — так же, как икоту. Конечно, можно устроить опрос на тему, какие «уховертки» мучают других людей (для меня это «Yes Sir, I Can Boogie» дуэта «Baccara»), но тогда не будут соблюдены условия чистоты эксперимента, ведь прилипчивая мелодия будет вызвана к жизни сознательно, а главная черта этого явления — спонтанность.
Поэтому ученые смогли установить только такие обобщенные характеристики «уховерток»:
— это не песни целиком, а всегда только короткие отрывки, длящиеся максимум 30 секунд;
— мелодия их как правило очень проста — как детская песенка;
— музыкальный рисунок и слова в них повторяются;
— несмотря на простоту, они нередко обманывают ожидания и, таким образом, привлекают к себе внимание. Пример — «Who let the dogs out?». Если вам знаком этот хит группы «Baha Men», то вы тут же ответите: «Woof, woof, woof!», и возможно, она прилипнет к вам на целый день.
«Wise Guys», создавая свой «Ohrwurm», как будто знали выведенные учеными параметры навязчивой мелодии: рефрен там очень короткий, мелодия проста, повтор присутствует и в тексте: «Алло, алло», «твоя уховертка, твоя уховертка». Есть и сюрприз — мелодия рефрена не находит гармонического разрешения и повторяется бесконечно.
Прилипчивые мелодии чаще всего настигают нас в ситуации «рассеянного внимания», как это называет Эккарт Альтенмюллер из Высшей школы музыки и театра Ганновера, то есть когда мы заняты чем-то, что не требует концентрации: подметаем, гладим белье, ездим на велосипеде, моемся в душе. Голова свободна от мыслей, и если кого-то в такой момент может осенить гениальная идея, то у большинства включается внутренний CD-плейер, который потом уже не остановить.