– Как это ничем не выдающихся?
– Ты еще не попал на страницы «БМЖ». В общем, ясно, что я имею в виду. Ты увидел то, чего не должен был видеть – во всяком случае, так они (кем бы они ни были) считают. Очень хорошо. Сперва они пытаются избавиться от тебя, предложив место за рубежом. Затем, потерпев неудачу, решаются вообще убить тебя.
– Не слишком ли это драматично? Потом, это же большой риск!
– Ох! Убийцы всегда жутко опрометчивы. Чем больше убийств они совершили, тем больше жаждут их.
– Как в «Третьем пятне крови», – пробормотал Бобби, вспомнив один из своих любимых романов.
– Да и в реальной жизни тоже – вспомни Смита и его жен[6], а еще Армстронга[7] со всей этой публикой.
– Ладно, но что, Фрэнки, я мог там увидеть?
– В этом, конечно, и вся сложность, – согласилась Фрэнки. – Я согласна, что это был не обыкновенный толчок в спину, потому что в таком случае ты сказал бы об этом на дознании. Должно быть, нечто, связанное с самим человеком. Быть может, какое-то родимое пятно, сросшиеся пальцы… какая-нибудь вообще странная физическая особенность.
– Рассуждаешь подобно доктору Торндайку[8]. Никакая физическая особенность здесь ни при чем: если бы я что-то заметил, полиция заметила бы тоже.
– Действительно. Значит, мое предположение оказалось дурацким и чересчур сложным, правда?
– Идея превосходная и лестная, – оценил Бобби. – Она вселяет в меня ощущение собственной важности, но тем не менее я не верю в то, что она может оказаться чем-то большим, чем простая теория.
– А я не сомневаюсь в том, что окажусь правой. – Фрэнки поднялась. – Сейчас мне пора идти. Следует ли мне и завтра навестить тебя?
– O! Конечно. Сплетни и болтовня медсестер начинают надоедать. Кстати говоря, ты очень скоро вернулась из Лондона.
– Мой дорогой, я рванула назад сразу, как только услышала о том, что с тобой случилось. Это так романтично – располагать отравленным другом.
– Вот уж не думал, что морфий может быть романтичным, – произнес Бобби на основании свежих воспоминаний.
– Хорошо, значит, завтра приеду. Так тебя целовать или нет?
– Отравление не заразно, – поощрил ее к дальнейшим действиям Бобби.
– Тогда полностью исполню свой долг перед болящими. – Фрэнки чмокнула его в щеку. – До завтра.
Как только она покинула комнату, вошла медсестра с чаем для Бобби.
– Я нередко вижу фото вашей знакомой в газетах. Впрочем, она не слишком похожа на свои снимки. Конечно, видела ее и проезжающей мимо в своем автомобиле, но никогда настолько близко, с позволения сказать. Она совсем не высокомерна, правда?
– O нет! – отреагировал Бобби. – Я никогда не мог бы назвать Фрэнки надменной.
– А я так и сказала старшей сестре, так и сказала: она совсем обычная, совсем простая. Значит, говорю я старшей сестре, она совсем такая же, как ты или я, так и сказала.
Внезапно обнаружив полное несогласие с подобной точкой зрения, Бобби не стал отвечать. Разочарованная отсутствием реакции на ее слова, медсестра покинула комнату.
Бобби оказался предоставленным собственным мыслям.
Он допил чай. А затем принялся обдумывать возможности, предоставляемые выдвинутой Фрэнки удивительной теорией, закончив все же нерешительным недоверием к ней. А потом обратился к другим развлечениям.
Взор его остановился на вазах с лилиями. Ужасно мило, что Фрэнки принесла ему эти цветы, и они, конечно же, очаровательны, но было бы лучше, если бы она принесла ему несколько детективов. Он посмотрел на столик рядом с собой. На нем оказался роман Уиды[9], томик под названием «Джон Галифакс, джентльмен»[10] и номер за прошлую неделю «Марчболт Уикли таймс». Он выбрал «Джона Галифакса, джентльмена».
И через пять минут положил его на стол. Для ума, выпестованного на «Третьем пятне крови», «Деле убитого эрцгерцога» и «Невероятном приключении флорентийского кинжала», повествование о Джоне Галифаксе было лишено остроты.
И, вздохнув, взялся за номер «Марчболт Уикли таймс».
И уже через пару мгновений жал на кнопку вызова возле подушки с такой энергией, что сестра прямо влетела в палату.
– Что случилось, мистер Джонс? Вам стало плохо?
– Позвоните в Замок, немедленно, – вскричал Бобби. – Скажите леди Фрэнсис, что она должна немедленно вернуться сюда.
– O, мистер Джонс. Вам еще не стоит так волноваться…
9