— Хорошо, хозяин, договоримся, но нам надо увидеть Тофика, получить совет.
— Ваши дела, — ответил Полоз. — Я словом с вами не связан, торопитесь, покупатели у меня имеются. — Он врал, но визит Сухого придавал ему силы и уверенности.
Подполковник Суворов вызвал к себе опера Вагина, взглядом указал на дверь: мол, прикрой плотнее, и, стараясь держаться как можно увереннее, сказал:
— Ну что, капитан, не так страшен волк, как его малюют? Слез с нас великий Гуров. Генералы его в другое место послали.
— Кто сказал? — спросил Вагин.
— Я говорю, — хохотнул Суворов. — А то я милицейской службы не знаю. Каждый день прибавляет новые заботы, людей не хватает. Потоптался здесь гений Гуров и двинул в места, где дичь дается легче.
— Ты большой оптимист, начальник. Тебе жить легче, — ответил Вагин. — Я Гурова лично не знаю, но, судя по разговорам ментов, он с дороги не сворачивает, идет до конца. — Он уже знал, что Робер арестован, знал и то, что убийца будет молчать. Но что Гуров в скором времени появится, не сомневался.
— Гуров — человек способный, — признал подполковник. — Но он служит третий десяток лет, значит, мент до мозга костей, и для него главное — это жить в мире с начальством. И он не решает, чем следует заниматься. Приказано вынести мусорное ведро — вынесет, прикажут чистить нужник — станет чистить. У нас не любят заниматься долго одним делом, будоражить прессу. Газеты заткнутся, и Гурова перебросят на другой пожар.
— Дай бог, — Вагину не хотелось спорить с начальником не потому, что опер его боялся, просто он считал это занятие бессмысленным. — Но ты приготовься на всякий случай к допросам, продумай линию поведения.
— Какие допросы? На каком основании? Я ничего не знаю, никогда не имел к происходящему никакого отношения, — ответил Суворов.
— Правильно, — согласился Вагин. — Но золотые часы лучше снять, взятки доказать не сумеют, давали один на один. Но если Гуров вскроет истину, с работы тебя точно попрут. — Он подумал и добавил: — Преступления совершались на обслуживаемой тобой территории. Могут пришить халатность, а то и укрывательство. Впрочем, дело твое.
Оперативник повернулся и, не прощаясь, без разрешения вышел. Он жалел, что вообще начал этот разговор. У Сашки, так про себя Вагин называл Суворова, где-то “рука”. Но, видать, не сильная, коли у человека и должность позволяет, и все сроки вышли, а полковника не присваивают. Говно мужик, и мент плохой, хотя и служит всю жизнь по оперативной части.
Гуров дело не бросит, это факт, слишком он упрям и самолюбив. Если все откроется, то Сашку, как минимум, снимут, а старшего опера могут и посадить.
Но как мог сгореть Робер? Такой опытный мужик, а взяли без выстрела, даже без царапины. Утром звонила Груня, говорит, была в прокуратуре, следователь вежливый, даже душевный, не пугал, не мотал, обещал дать свидание с мужем. Свидания просто так не дают, только если арестованный помогает следствию. А чем старый киллер может помочь? Если только удавиться? Нет у него, Вагина, возможности достать “важняка” Гурова. Нету возможности, и все. Уж опытный опер точно знает, один человек — ничто, да в каждом большом деле необходим мотор. Если его остановить, подключат другие, но они другие, дело не их кровное. Они люди служивые, исполняют от сих и до сих, и отбой.
Обратиться к Кузьмичу Сухотому? Попросить пару автоматчиков? От станции до первых деревьев нет и пятидесяти шагов. Но зачем Кузьмичу чужая головная боль? А если у Гурова в группировке имеется свой человек? Очень может статься, почти наверняка. Автоматчиков подстрелят, захватят, они на серьезном допросе и часа не продержатся. Посулят разные послабления, статью заменят, парни начнут говорить, не остановишь. А вопрос будет всего один — кто заказчик? И оперу Вагину петля верная. Нет, обращаться к Кузьмичу нельзя. Взять пистолет самому? Вагин еще раз прикинул расстояние от крайней сосны до техстанции. Бред, умом двинулся, нервы поехали у старого дурня.
Вагин шел мимо станции Егора Рощина, когда из ее ворот вышел молодой высокий франт. Опер не сразу и признал Илью Титова.
— Привет, начальник! — весело сказал Илья.
— Здорово, — ответил Вагин. — Веселый, вырядился... Случаем, не на свадьбу собрался?
— Может быть, может быть! Только еще не сегодня. Но вы меня можете поздравить, уволился, новое классное место получил! — Илья рассмеялся.
— Поздравляю! — Вагин взял парня под руку, подвел к лежавшим бревнам, усадил рядом. — Значит, грех свой здесь оставил, новая работа и молодая жена? Случаем, не на нашей секретарше Валентине женишься? Хороша девка, мне не дает, а жениться я не могу.
Илья усмехнулся, глянул покровительственно.
— Нет, не на секретарше.
— На манекенщице? Как теперь говорят, на топ-модели? — допытывался Вагин.
— Вроде того. — Илья достал из кармана бумажник, вынул из него цветную фотографию Вики. Снимок получился удачный, девушка была очень хороша. Фотографировали в казино, Титов откупил фотокарточку за доллары.
Вагин, настоящий опер, мгновенно оценил и место съемки, и профессиональную работу, вздохнул:
— Везет же некоторым. Я тебя от всей души поздравляю, женишься на красавице и полкашу Гурову воткнул по самое некуда.
— А он здесь при чем? — Илья побледнел, опер это тут же заметил, пожал плечами, сказал:
— Романчик у них был, хотя, может, ошибаюсь, лишь мимолетная связь. Ты не ревнуй... Женщин к прошлому ревновать глупо. Судя по снимку, девушка из казино. Так она там и дня не пробудет, если на деловую связь с опером не пойдет. А твоя красотка тем более. Гуров же в данном вопросе большой специалист.
Вагин отлично видел, что творится с Ильёй, и мягко продолжал:
— Ты не бери в голову, парень, такой красавице жить не просто. Я слыхал, наши кинозвезды без этого дела на экран и высунуться не в силах.
— Заткнись, мент! — сорвался Илья. — Смени тему.
— Извини. — Вагин сплюнул. — Я не думал, что ты такой тонкий. Уволился — молодец, хорошее место подыскал — вдвойне молодец, на красотке женишься — просто король. Только ты учти, коли Гуров здесь все найдет, он тебя и на свадьбе возьмет, и где хочешь. Профессионал.
— Что мне все время этого мента в глаза тычут? — Илья врал, никто его против Гурова не накручивал, он сам себя завел.
И тут Вагин решил сыграть ва-банк и спросил:
— Ты с невестой в казино познакомился? Я и не думал, что ты в таких местах бываешь.
— Вот и не в казино! — Илье было приятно возразить самодовольному менту. — Она в машине ехала с подругой, у них мотор заглох у моего окна. Случай.
Вагин все понял, оперу даже стало жалко симпатичного парня. Но попытаться использовать ситуацию было неизмеримо важнее, и Вагин сказал, как ударил:
— Случайно и около твоего окна? Тебе сколько лет, малый? Случайно голубь может какнуть тебе на нос. А агент, да еще красавица, случайно оказаться под окном разрабатываемого никак не может. А раз она тебе не призналась, значит, не любит, а работает! И ты, мудак, делай быстро ноги. Хотя от Гурова не убежишь. И куда тебе деваться? В нелегалы? Я таких знавал, у них не жизнь...
Последние фразы опера Илья Титов не слышал, думал лишь об одном — “важняка” Гурова следует немедленно убить. Он вяло похлопал Вагина по плечу, сел в свою машину, поехал не в город, а к техстанции Полоза. У того должен обязательно иметься пистолет.
Гуров, Станислав и оперативники обсуждали план предстоящей операции, и, как ни крутили, их маленькой группы из четырех человек категорически не хватало.
— Просчитываем лишь успешный вариант, — говорил Станислав. — Неуспешный мы имеем уже сегодня, и нас вполне для него достаточно. Немедленно должны быть задержаны...
Зазвонил телефон, Гуров снял трубку. Верочка сообщила, что генерал требует немедленно зайти.
— Понял. — Гуров глянул на оперативников, сказал: — Я пошел к Петру. Ждите. — И вышел из кабинета. Предчувствия у сыщика были самые отвратительные. Между Петром и ним существовал четкий характер взаимоотношений. Вызов через секретаря вместо обычного: “Лева, зайди”, звучал сигналом тревоги.