Массовое истребление акул явилось большим шагом вперед в борьбе с бедствием австралийских вод. По пришел ли конец всем подводным опасностям? Чтобы быть совершенно спокойным, можно, пожалуй, последовать лишь совету сэра Виктора Коплсона, который сказал, что, «если хочешь быть уверенным на сто процентов, что тебя не тронет акула, не лезь в воду!»
Элегия на жизнь кита
Окрестности города Олбани (штат Западная Австралия) знамениты пшеницей, фруктами и картофелем. Более полутора веков прошло с того дня, когда его превосходительство капитан Джордж Ванкувер завернул сюда и воспользовался удобной естественной гаванью. Здесь запасались когда-то углем быстроходные почтовые корабли, связывающие Австралию с Британскими островами, сейчас через порт идут грузы мороженой баранины, отсюда вывозятся благородные сорта дерева. В радиусе сотни километров ученые-ботаники насчитали целых три с половиной тысячи видов дикорастущих великолепных цветов.
Таков облик этого края для нас, людей. Однако если в мрачных глубинах океана киты исповедуют какую-нибудь религию, то я твердо убежден, что именно в Олбани помещается китовый ад. Сразу за городом, в заливе Френчмен, дымятся большие котлы. Здесь поджаривают мощные туши самых крупных млекопитающих нашей планеты.
Нет, мы не говорим о грешниках. Похоже, что единственной причиной «вины» кита явилось использование человеком его жира в промышленности. Морская вода содержит растворимые минеральные соли, которые входят в пищу невидимых простым глазом микроскопических растений; за ними, в свою очередь, охотятся крошечные живые существа. Эти крошки становятся добычей креветок и так далее, и так далее, пока не дойдет до кита. Тогда появляется человек, который убивает кита, а из его жира получает глицерин. Последний в соединении с другими материалами образует взрывчатые вещества, которые изобретательные люди применяют для разных целей. Раньше из китового жира приготовляли свечи, горевшие во славу господа как в придорожных часовенках, так и перед алтарями храмов с остроконечными башнями. Жир, вытопленный из колосса морских глубин, освещал жилища до того времени, пока не появились керосиновые лампы. От крупного кита получают сырье для производства четверти миллиона кусков мыла. Китовый ус поддерживает стройность женщин всего мира. Натянутые на него ткани создают «парижскую фигуру». Все это рассказывал мне Иоганн Дайзруд во время беседы на борту корабля-базы «Космос-IV» в Сандефьорде (Южная Норвегия). С 1920 года ходит он на китовый промысел в район южного тропика.
Майские дети
Сандефьорд живет промыслом китов. Отсюда уходят норвежские китобойные флотилии. Они отплывают в октябре, а возвращаются всегда в мае. Весь город собирается в порту, чтобы приветствовать китобоев, лучших из лучших. Как обычно, в мае цветет сирень, и, как обычно, после долгой разлуки сильнее бьются сердца светловолосых женщин, мужья которых возвращаются из дальнего рейса. Именно поэтому в Сандефьорде большинство детей появляются на свет в феврале или марте: в эти месяцы местный родильный дом всегда переполнен. Возможно, что теперь здесь кое-что изменится, потому что в последнее время норвежцы начали переоборудовать корабли-базы на транспортные суда для доставки из Германии автомобилей марки «фольксваген» в Соединенные Штаты. Такие рейсы, конечно, значительно короче. Намного спокойнее жилось китам во время войны, когда люди ожесточенно истребляли друг друга и из сорока одного судна-рыбозавода двадцать восемь пошли ко дну.
Как норвежцы из Сандефьорда охотятся за китами, так и я много лет охотился за возможностью описать китобойный промысел. Вступительный курс перед репортажем я прошел у Курта Сейерстедта в Норвегии, на родине современного китобойного промысла. Дьявол в китовой мифологии имеет, наверное, облик некого Свенда Фойна, который в 1973 году разработал способ стрельбы гарпуном из пушки.
Следующим моим учителем был Эдвард А. Стэкпол, хранитель музея в Майстике (штат Коннектикут, США). Долгие часы корпел я над оригиналами записей американских китобоев, которые были постоянными гостями у берегов Австралии. В Салеме я искал не свидетельства о процессах ведьм, а глотал книги, где рассказывалось о мужественных людях, которые на деревянных судах отправлялись на край света за огромными млекопитающими. В Нью-Бедфорде (штат Массачусетс) я видел сохранившиеся до сих пор котлы «китового ада», куда бросали когда-то колоссов, раскроенных на куски чудовищной величины, которые на профессиональном языке назывались «листками Библии». У китобоев существует много терминов, заимствованных из религиозных текстов. Собственниками кораблей часто бывали богобоязненные квакеры. До наших дней сохранились инструкции, которые они составляли для капитанов: «Мистер Старбак, не забывайте о молитве, прошу также присмотреть, чтобы плотник берег заклепки. Люди, на занимайтесь промыслом слишком усердно в праздник Господень, однако если случится к тому оказия и в этот день, то промышляйте также и в воскресенье, в противном случае может показаться, что вы пренебрегаете дарами божьими…» Преподобный Генри Т. Чивер в своих записках, озаглавленных «Кит и охотник», тоже сетует, что моряки бьют китов по воскресеньям. Его приводит в отчаяние повсеместное употребление китобоями непристойных ругательств.