— Ага! Значит, нужен еще один участник, который сможет отделить душу от тела. И я даже догадываюсь, кого мне нужно дополнительно пригласить для следующего эксперимента. — Федоров кивнул своим мыслям и разрешающе махнул рукой. — Верните душу грызуна в ее телесное вместилище. Зверек заслужил право на жизнь.
Эксперимент закончен, можно уходить. Только Лудильщиков еще топтался на пороге, не зная, как сподручнее обратиться к его превосходительству со своей просьбой.
— У вас есть еще ко мне какой-то вопрос? — наконец обратил внимание на его замешательство Федоров.
— Простите, Ваше превосходительство, мне тут недавно одна мысль в голову пришла..., — и дождавшись разрешающего кивка от высшего целителя, продолжил. — В Китае я тренировался, оказывая бесплатную помощь и исцеляя неимущих. И хорошо продвинулся в совершенствовании навыков целительских. Возможны ли для меня подобные действия и в Рассее? В частности, у меня есть заклинание, позволяющее возвращать людям утерянные конечности.
— Слышал я про твою китайскую эпопею от коллег. Из-за тебя, как говорят, до сих пор в центральных провинциях преступность в несколько раз упала. Уж очень люди к «Отнимающему конечности монстру» попасть не хотят. — Федоров, хитро прищурившись, уставился на Ивана.
— Так я с того с времени в своем целительском искусстве далеко вперед шагнул, — наш герой выставил руки в защитном жесте, — теперь в качестве донора подойдет практически любая животина. Коза, корова, свинья. Представляете? Одна свинка может помочь мне двух безногих на ноги поставить! Или четыре руки прирастить!
— Хм. Сложный это вопрос. У нас очень строгие законы на этот счет. Однако.... — Федоров был озадачен. Побарабанив пальцами по столу, он принял какое-то решение. — Вот что! Здесь в Петербурге проживает отставной генерал от кавалерии Владимир Александрович Сухомлинов. Он сильно пострадал во время теракта в Киеве в прошлом году. Лишился ноги, глаза и кисти левой руки. Обратитесь с этой идеей к нему. Думаю, вам будет что обсудить не только по вопросу целительской помощи непосредственно ему. А уж там можно будет и о массовом лечении военным инвалидам, проживающим в Петербургской и соседних с нами губерниях, договориться. Он известный меценат, думаю, вы найдете с ним общий язык. — И уже после слов благодарности со стороны Ивана, вдогонку. — Если договоритесь с ним, то со своей стороны помогу твою инициативу по закону оформить.
— А почему вы сами ему не поможете?
— А у нас с ним, — Высший Целитель поводил пальцами в воздухе, подбирая слова, — кое-какие разногласия. Так что, когда к нему придете, ни в коем случае на меня не ссылайтесь, иначе на порог не пустит.
— Что, всё настолько тяжело? — озадаченно уточнил Иван.
— Да, как сказать, — Федоров, как-то совсем по-простецки запустил руки в свою шевелюру, — Был у нас ним инцидент лет двадцать назад… Я тогда очередной прорыв совершил в своих исследованиях и смог своё тело к идеальному состоянию привести. В буквальном смысле вторую молодость получил и меня буквально распирало от вновь вернувшихся ощущений... Вот и позволил себе череду юношеских вольностей…
Высший Целитель ненадолго замолчал, но Иван тактично не лез с уточнениями, ожидая продолжения.
— В итоге, мне тогда из спальни его супруги в чем мать родила прыгать пришлось, а потом ещё и зигзагами меж кустов сада уходить, принимая в пятую точку один заряд дроби за другим… — и хоть Федоров рассказывал всё это, подпуская драматичных ноток в голос, но на него лице — нет-нет — да всплывала задорная улыбка. — В общем, не заладились у нас с ним с того времени отношения. После того случая ни я к нему, ни он ко мне никогда не обратимся. Даже если по делу.
— То есть генерал до сих пор одноглазым, безруким и одноногим ходит, поскольку к вам обращаться ему гордость не позволяет? — удивленно вскинул бровь Лудильщиков.