— Раньше туда ходил ещё трамвай. Сейчас ходит?
— Ходит. Матвей…
Я замялась. Мне вдруг стало очень тревожно. Одно дело — лелеять и вынашивать план мести самой, и совсем другое — думать о том, что Матвею может угрожать опасность. Я отчётливо поняла, что не переживу, если с ним что-нибудь случится.
— Что? — он опять прижал мою ладонь к губам.
— А тебе не опасно вот так просто передвигаться по городу?
— Я не преступник, в розыске не нахожусь. Единственный человек, который может быть для меня опасен — твой отец. Но вероятность встретиться с ним, просто прогуливаясь по городу, ничтожно мала. К тому же, на его яд у меня есть противоядие. Не так уж выгодно Валере устраивать мне экзекуцию. Так что не бойся за меня.
— А в чём ты пойдёшь? Неужели в чёрной рубашке?
— Нет, вчера я принёс из машины рюкзак с вещами и повесил воооон там, у входной двери. А ты даже не заметила. Там джинсы, футболка и даже кроссовки в специальном пакете.
— Ещё бы я заметила, — пробормотала я. — Как мы с тобой в подъезде не начали раздевать друг друга, вот вопрос!
— А я заметил кое-что, — загадочно сказал Матвей. — Ты была вчера в тех чулках, которые я подбросил в твои вещи год назад.
— Да. Это мои единственные чулки.
— Мы займёмся этим вопросом в ближайшее время. Купим ещё.
— Зачем? — удивилась я.
— Знаешь, — Матвей смущённо улыбнулся. — Так приятно думать, что я единственный в своём роде, не такой, как все, неповторимый. Но когда я вижу тебя в чулках, у меня реакция обыкновенного среднестатистического мужика. Почему-то именно чулки действуют на нас магически.
— А мне нравится такая реакция с твоей стороны.
— Не дразнись, а то я сейчас опять не выдержу. Мысль о тебе в чулках меня слишком сильно заводит. Давай будем выбираться из кровати.
Матвей отпустил меня, встал и подал мне руку. Прежде, чем встать, я несколько секунд любовалась его телом. Какой он всё же красивый и гармоничный… Всего в меру.
…Мы ехали в трамвае. Сидели рядом и смотрели на залитые летним солнцем улицы и дома. Всё происходящее было настолько нереально и прекрасно, что я опять терялась в пространстве и во времени. Матвей казался совсем молодым, почти ровесником мне. Ему необычайно к лицу была светлая футболка без всякого принта. Брендовые джинсы красиво облегали его бёдра и ноги.
Когда в нашем разговоре возникла пауза, Матвей вдруг сказал:
— Расскажи мне о Егоре.
— Зачем?
— Хочу знать. Я же рассказал тебе об Ольге, когда ты попросила.
— Ольга была твоей невестой, ты любил её. А я никогда не любила Егора. Возможно, полюбила бы, мы совершенно точно были увлечены друг другом. Но появился ты, и я забыла обо всех других парнях.
— Но потом вспомнила?
Офигеть! Сам написал мне письмо, в котором уверял, что я должна найти себе мужчину, создать семью и родить детей, а теперь предъявляет! А он именно предъявляет, надо видеть его напряжённое лицо и слышать напряжённый голос!
Что ж, тем лучше. Матвей ревнует, а значит, моя месть будет осуществлена в лучшем виде!
— Егор сам ко мне подошёл. В университетской столовой, зимой. Мы с ним поболтали, а потом он пригласил меня в кино. Начали встречаться. Даже в Новый год были вдвоём. Именно тогда я и поняла, что не могу быть ни с кем, кроме тебя.
— Этот гад хватал тебя? Прикасался к тебе? Целовал?
— А сам ты как думаешь?
— Чёрт, как я мог это допустить? Олух! — Матвей сжал зубы и закрыл глаза.
— Ты же сам сказал, что я должна кого-нибудь встретить и полюбить. Это был твой наказ, — я уже не пыталась скрыть свою язвительность.
— Но я не думал, что ты такая послушная и исполнительная!
Должно быть, со стороны мы выглядели очень забавно. Хорошо, что в трамвае было мало пассажиров. Мы сидели в самом конце вагона, а впереди ехали несколько пожилых женщин.
Я не выдержала и захохотала. Матвей с укоризной посмотрел на меня, встал и пошёл у выходу. Как раз объявили остановку, и я едва успела выскочить из вагона и догнать Матвея уже на улице.
— Матвей, ну что за детский сад?! — я схватила его за руку, и он вдруг остановился.
— Прости, — тихо ответил он. — Я с тобой скоро совсем с ума сойду.
— Прощаю, — не обращая внимания на любопытных прохожих, я обняла Матвея и поцеловала его.
Он отвечал мне, горячо и страстно.
— Ты только моя, — прошептал он. — Я тебя никому не отдам.
А вот это мы ещё посмотрим! Я бы не была столь уверенной.
— Долго ещё ехать? — спросил Матвей.
— Две остановки. Можем и прогуляться.