- Твоя Люда не выглядит больной. И это банальная отмазка. И зачем все это?
- Маш, ты же знаешь, что я тебя люблю…
- Не знаю.
- Может, так будет и лучше. Будь счастлива, Машка.
Музыка остановилась, и мы снова сели за столик.
- Было приятно с вами посидеть, но нам пора ехать. Машке не очень хорошо, да дорогая?
- Да.
- Как жалко. Маша, вы правда побледнели. Вам наверно на воздух надо, - Люда казалось и правда сочувствует плохому самочувствию незнакомой женщине. Мне даже как-то не по себе стало.
- Не волнуйтесь, Людочка. Так бывает. Просто давление, - успокоила я ее. – Было приятно познакомиться. Возможно, еще увидимся.
Мы с Сашей встали и пошли к выходу, я уже не услышала ее грустного «Вряд ли».
Саша.
Я поймал такси и поехал ее провожать. Машка была задумчивой и невеселой.
- Саш, а может нам и правда попробовать начать сначала?
- Что?
- Останься со мной…
И я остался. Я остался, хотя знал, что в ее сердце сейчас он. Не я, а Кирилл стоит перед глазами. Это он обнимает ее, и на его поцелуи она отвечает так страстно. Но это я стирал с ее лица слезы, когда она спала. Это я обнимал и прижимал ее к себе. И это мне она сказала:
- Спасибо. Я никогда этого не забуду.
На следующий день, Машка куда-то ушла с утра, а я заказал шарики. Она всегда их любила. Пятьсот воздушных шариков разных размеров и форм. Вся ее маленькая квартирка погрузилась в них. А ее бедная такса не знала, куда себя деть. Машка открыла дверь и застыла на пороге.
- Что это?
- Шары. Воздушные шары, ты же любишь.
- А зачем так много?
-А хочешь, будем спускать их с балкона? Или пойдем гулять и подарим детям? Хочешь?
- Хочу, - сказала она, но внутрь пройти не смогла. Побоялась нечаянно лопнуть. Я взял ее на руки и пронес в комнату.
- Отпусти.
- Нет. Я теперь тебя не отпущу. Буду носить на руках всю жизнь.
А потом мы пускали шарики с балкона, дарили детям на улице. И казалось, что этот праздник, созданный нами, не кончится. Он будет всегда…
Маша.
Я тебя никогда не отпущу – сказал мне Саша. Но отпустить пришлось. Наша новая сказка длилась полгода. Полгода он был милым и ласковым, а я старалась изо всех сил быть такой же. Полгода мы пытались забыть прошлое. Только я тогда и не подозревала, что стало новой работой Саши. Он сказал, что его повысили, а я не вдавалась в подробности. А через полгода его посадили. Я была на суде. Для меня это было шоком. Я не ожидала, что он окажется… не знаю как это назвать – не наводчик, не мошенник, но что-то между этим. На суде говорили много, но я ничего не поняла и мало что запомнила. Ему дали пять лет…
- Машка, прости меня.
- За что?
- За то, что врал. Что скрывал правду. За то, что опять заставляю тебя страдать.
- Что ты делал? Ты грабил?
- Нет. Я узнавал, где находятся нужные нам вещи. А брали их другие.
- И убивали?
- Да. Иногда и убивали. Машка, не обещай меня ждать, это глупо. Просто пиши иногда, ладно?
- Сашка, как ты мог?
- Пиши, - его уже уводили, а я все повторяла:
- Как ты мог?...
На мой вопрос вряд ли кто-то мог ответить. Он повис в воздухе, а после растворился, оставив темный осадок в душе. Я снова осталась одна…
Саша.
Просить Машку, чтоб ждала меня было глупо. Но в глубине души я на это надеялся. Наверно, на это надеется каждый попадающий сюда, так же как уходящий в армию мальчишка верит в верность и любовь. Нет, верности я как раз не ждал. Я сам не был верным и понимал, что пять лет она не будет тупо сидеть одна в своей маленькой квартирке и ждать чуда. Я знал, что мужчины у нее будут. Мужчины, не один, а много. Она красивая женщина и раз не может быть с Кириллом, будет искать пристанище. И наверняка с первого раза не найдет. Но я надеялся, что когда выйду, тогда она будет только моей. Тогда она поймет, что больше ей никто не нужен.
Что будет если будет не так, думать не хотелось. Зачем? Тогда я обязательно что-нибудь придумаю, а пока надо думать, как выжить, чтоб вернуться к любимой.
Маша.
Время то текло очень тихо, вязко, как мед, то неслось, как песок сквозь пальцы. Так и жила, то с ожиданием следующего дня, то в спешке все успеть. Ничего особо не хотелось. По крупинкам до меня доходила информация о Кирилле. Эти крупинки надолго оставались в памяти, превращаясь в картинки, нарисованными воображением. Вот его дочка. Он радостно с ней гуляет, таскает на руках. Конечно, она похожа на него. Как может быть иначе? Рядом обязательно жена. Хотелось поставить рядом себя, но воображение ставило рядом с ним жену. Это же семья. А я кто? А я бывшая однокурсница. И все.
Как-то летом я ехала с дачи. Электричка была наполовину пустой (или полной – как кому нравится). Сара осталась на даче. Через пару дней я снова туда вернусь. Настроение было грустным и сонным. Глаза сами собой закрывались. Вывел меня из такого состояния крик и какая-то возня. Глаза пришлось открыть. Какая-то компания, человека четыре-пять, нападали на мужичка кавказской национальности. Он был какой-то маленький и щуплый и от их побоев закрывался руками. Он сидел в углу, а они монотонно наносили удары.