Муж. Уверена, от этого слова у меня всегда будут мурашки по коже.
Трэвис потерся носом о мою шею, покрывая поцелуями нежные участки кожи.
– У меня еще не было большего искушения, но в этом семестре у нас статистика. Я не собираюсь пропускать занятия.
– Ты справишься, – сказал он. – Ты решаешь задачи так же отлично, как я размахиваю кулаками.
– Нет ничего прекраснее.
Он отстранился, чтобы уловить мое выражение лица, и я увидела в его глазах смешанные эмоции. Брови Трэвиса поползли вверх, а на лице отразилось полное обожание.
– Значит, моя жена.
– Вряд ли ты устанешь это повторять, да?
– И хорошо. Может, не буду чувствовать себя глупо от того, как сильно я счастлив.
Он чуть повернул мою голову и прижался к губам, потом подхватил под ягодицы, разжигая во мне желание.
– У нас есть на это время? – спросил он.
– Мы же молодожены, найдем, – сказала я, откидываясь на матрасе.
Трэвис стянул с себя футболку и бросил к куче других вещей, которые лежали на кровати. Он с легкостью снял с меня черные легинсы, вновь поцеловал и только потом скользнул ладонью под мои хлопковые трусики.
Я ахнула, с губ сорвался стон. Услышав это, Трэвис лишился всякого самообладания, наспех избавился от боксеров и без промедления погрузился в меня.
Устроившись поудобнее, он все же заставил себя остановиться. Его жаркое прерывистое дыхание горячило мне кожу.
– Мне нужно… медленнее… или я…
– Не останавливайся, – сказала я, обхватив его ногами. – Не в этот раз.
Он помедлил всего пару секунд, чтобы поцеловать меня, но стоило ему вновь пошевелиться, и он уже не мог останавливаться. Трэвис вновь и вновь входил в меня, руки его тряслись, он настолько отдался чувствам, что больше не сдерживал себя, позволяя каждый клеточке тела насладиться прикосновениями к моей коже.
– Голубка…
– Не останавливайся, – прошептала я.
Он казался каким-то другим и в то же время родным, теряя контроль над собой и достигая пика.
– Боже, с тобой так хорошо… так чертовски… – Он застонал, испытывая оргазм, дрожа и все еще оставаясь внутри.
Мы оба тяжело дышали, но потом он сделал глубокий вдох и проговорил:
– Черт подери, прости меня.
– За что простить? – спросила я и, улыбнувшись, поцеловала мужа в щеку.
– Я немного увлекся.
– И это плохо? – спросила я, все еще обвивая его ногой.
Трэвис лег рядом и уставился в потолок.
– Я не занимался с тобой любовью, а просто спускал пар.
– И я совсем не злюсь.
Он бросил на меня взгляд:
– За что ты так сильно меня любишь? Я же полный придурок… но ты понимаешь меня. Читаешь мои мысли задолго до того, как я озвучу их.
– Не знаю, – сказала я, касаясь его щетины.
– Это не к добру, – сказал он, но шутил лишь отчасти.
– Я люблю тебя не за твою внешность, тогда это была бы страсть. Люблю тебя не за ту «химию», которая возникла между нами, – это похоть. Люблю тебя не за то, что ты любишь меня, – это снисходительность. Люблю тебя не за то, что ты можешь дать мне или сделать для меня, – это выгода. Люблю тебя не за то, как ты ко мне относишься, – это благодарность. Не за то, что защищаешь меня, – это стремление к безопасности. Не знаю, почему я тебя люблю, дорогой. Просто знаю, что это чувство настоящее.
Трэвис поджал губы и покачал головой, касаясь моего носа своим.
Я сощурила один глаз.
– Возможно, нам стоит…
Он перевернулся на спину и застонал:
– Знаю, знаю… Почему бы нам на выходных не устроить себе разгрузочный день?
– Я только за.
Трэвис поднялся, нащупал мою руку и потянул за собой. Мы одевались, не переставая глупо улыбаться, но потом я окинула взглядом нашу спальню и поставила руки в боки, сдувая с лица непослушную прядь.
– Здесь не так уж много всего, голубка. Вечером все уберем.
– Знаю, просто… ничего. Не бери в голову. – Я снова внимательно осмотрелась. – Но меня поражает, насколько изменилась твоя комната со дня нашего знакомства.
Трэвис внимательно посмотрел на покрашенные стены. Всего несколько месяцев назад на стене висело одинокое сомбреро, теперь повсюду красовались черно-белые фотографии в рамках. Запечатленные моменты наших отношений: друзья, враги, любовники. Неудивительно, что на каждом снимке мы улыбались или Трэвис старался прикоснуться ко мне.
Я соскучилась по нашей спальне, но когда мы были здесь в последний раз, я сделала Трэвису предложение, вглядываясь в его перепачканное сажей от недавнего пожара лицо. В воздухе все еще витал едкий запах дыма.
– Что за взгляд? – напряженно спросил Трэвис.
– Ничего, – ответила я.
– Не думаю. Я собираюсь сделать тебя счастливой, хочу, чтобы ты знала. Чтобы верила мне. Все останется по-прежнему, разве что каждую ночь мы будем возвращаться домой друг к другу. Но это не так плохо…