Но один из спящих все-таки проснулся и застонал. Лида и Катя взяли его на носилки и положили на нарты. Вот это уже дело другое, это напоминает питомник. Сейчас Тулуп двинет вперед — и поехали, а это радость — бежать в упряжке вместе с другими собаками.
Но еще один человек проснулся, и ему тоже помогли сесть в нарты. Странно — в питомнике упряжка брала только одного человека.
Теперь они бежали через реку домой. Гремело близко, и на льду то там, то здесь возникали столбы черного дыма. Самсон не обращал на них внимания. Точно так же рвались на учениях взрывпакеты, и бывало, что Самсона или другую собаку выпрягали, а на ее место ставили другую… У людей каждая игра имеет свои законы.
На своем берегу они задержались недолго: Лида и Катя вынесли носилки с людьми — и упряжка снова двинулась в тот же путь.
Все было бы ничего, если бы не крутой подъем. Но и крутой подъем не страшен, а страшно, когда приходится пробираться среди спящих людей и вдруг выходит луна, и у спящих начинают блестеть глаза…
Только утром их распрягли, и только тогда Самсон понял, как он устал. Ноги стали совсем не свои. И даже есть не хотелось. Другие собаки сразу накинулись на еду, вылавливали мясо из супа, а потом уже лакали суп и догрызали кости.
Самсон ел нехотя. Суп показался ему не то слишком горячим, не то пересоленным. Он поворчал, поворчал, сделал неловкое движение и опрокинул миску. Немедленно он получил шлепок от Тулупа, опомнился и стал подбирать обед.
Днем собаки спали. Когда Самсон проснулся, почти зашло солнце. Он чувствовал себя освеженным, с аппетитом поел и даже поиграл в сторонке. Вчера он нашел старый, почти пустой детский мячик и закопал в снегу, а теперь выкопал и поиграл с ним.
А вечером снова началась та же работа. Но рейсы стали длиннее. Стонущих людей они подбирали не на кромке берега, а куда дальше. И с каждой ночью они пробивались все дальше и дальше. И Самсон стал уже привыкать к этой странной ночной жизни и к спящим людям и только старался не смотреть им в глаза, на которых так странно стынет лунный свет.
На пятую ночь, как всегда, они выехали поздно вечером. В это время на фронте становится тише, меньше бомбят, реже бьют орудия и только слышно, как от края до края стучат пулеметы и автоматы.
Они взяли раненых и на большой скорости — рейс был первый, собаки еще не успели устать — помчались домой. Когда они были на середине реки, что-то грохнуло невдалеке, и неожиданно вслед за этим упал Тулуп. Самсон не сумел остановиться и налетел на упавшего вожака. В эту минуту Лида остановила упряжку — и Самсон быстро поднялся. Но почему не встает Тулуп? Это беспокоило Самсона, другие собаки тоже нервничали, рвались, пытались высмотреть, что же случилось с вожаком…
— Стоять! — прикрикнула Лида на собак и села возле Тулупа. — Тулуп, Тулуп, — слышал Самсон ее голос. — Тулуп! — Лида приподняла его морду, и глаза Тулупа заблестели, как у спящих людей на том берегу. И это было так ужасно, что Самсон подался назад.
— Стоять!
Но собаки не слушались Лиду, злобно рычали и пятились.
— Стоять, стоять!..
Впервые собаки вышли из повиновения. Чистокровная лайка, соседка Самсона, пыталась перегрызть постромки. Самсон видел ее налитые страхом глаза. А когда собака боится, она перестает слушаться хозяина — и только вожак может восстановить порядок. Но Тулуп по-прежнему лежал без движения.
— Стоять, стоять!..
Самсон услышал в Лидином голосе отчаяние. Ну что ж, если Тулуп почему-то не может осуществить свою власть, значит, надо действовать самому. Изо всех сил он укусил свою соседку, чистокровную лайку, а потом с такой яростью укусил собаку, стоявшую во второй паре, что та завизжала на всю реку. Только бы навести порядок, только бы не слышать отчаяния в голосе хозяйки.
А Лида думала лишь о том, чтобы воспользоваться моментом и укрепить новую власть. Она выпрягла Самсона и поставила его на место Тулупа. Что будет, то будет: вперед! Самсон медленно тронул нарты, медленно-медленно обошел неподвижное тело Тулупа. Вперед! Собаки испуганно косились на своего бывшего вожака, но теперь у них был новый вожак, которого необходимо слушаться, потому что власть не только наказание, но и защита тоже.
Самсон так и не понял, что случилось с Тулупом, почему тот не смог подняться и почему его оставили на льду. Так решила Лида, Лида поставила Самсона вожаком — значит, так надо. Но он помнил Тулупа и скучал без него и мечтал, что вот-вот Тулуп появится и даст Самсону хорошую затрещину. За что? Да ни за что, просто как аванс на будущее… Да, было бы хорошо, было бы просто отлично получить затрещину от Тулупа.