– Лиля, – выдохнул Стас. – Надо как-то прекратить.
– Угу, – только и хватило сил поддакнуть.
Через одну машину от них пиликнула сигналка и зажглись фары – кто-то уезжал. Раздались голоса, захлопали двери. Это помогло немного прийти в себя. Стас лег на спину, закинув руки за голову, и уставился в потолок. Черт, крышак совсем рвет.
– Так, – Лилька, приподнявшись на локте, ткнула его ноготком под ребра. На щеках румянец, глаза сверкают. – Через неделю я уезжаю, и либо ты соображаешь быстрее, либо я предпочту обсуждать с пенсионерами шахматы.
– Не тыкай, – хохотнул Стас, – мне щекотно.
– Да-а?! – Лилька недоверчиво прищурилась. Раз секс опять не состоится, тогда сейчас получит за то, что дразнит только!
– Н-нет! – хохотал Стас, обиваясь от Лили. Приходилось соизмерять силу и следить, чтобы неугомонная девушка не ударилась. А она старательно его щекотала, состроив зверскую рожицу. Когда ему надоела эта возня, скрутил Лильку, удерживая ее руки за запястья. – Все, хватит, – выдохнул. Лиля фыркнула и затихла, прижимаясь к нему посильнее. – Завтра захвати большое полотенце и поменьше которое, – произнес Стас неожиданное. – Здесь отвратительно оснащение кабинетов.
– Массажик? – улыбнулась Лиля.
– Массажик, – кивнул Стас.
Оба понимали, что одним массажем дело вряд ли закончится. Слишком уж сложно держать себя в руках. Лиля бы уже давно на всё плюнула, но если их реально на парковке застукают, занимающихся сексом, точно получится скандал. Пришлось опять ограничиться поцелуями в машине и возле лестницы. Оба в один голос ругались, что нет свободных номеров.
Утром она с независимым видом топала на завтрак, огорченная тем, что Стаса припахала какая дама и у них не было ни минутки на поцелуй. Никакой личной жизни в этом санатории!
Маман и Андрюша с самыми кислыми лицами сидели за столом. Поскольку Марины Львовны не наблюдалось, Лиля даже здороваться не стала. Села на сове место и принялась завтракать.
– И как так можно себя вести? – после недолгой паузы прошипела Елена Аркадьевна, а Лиля уж было подумала, что есть они будут в тишине. Увы, мечта не сбылась. – Обниматься по кустам!
Если принять за чистую монету оскорбленный вид мадам и полный осуждения голос, то может показаться, что реально под теми кустами они занимались жарким сексом. Андрюша, повесив нос, отчего стал ее более сутулым, недовольно сопел, размешивая чай.
– Не думала, что ты настолько неразборчива, – продолжала шипеть Елена Аркадьевна.
– Да вам то какое дело? – хмыкнула Лиля. – С кем хочу, с тем и встречаюсь. Обнимаю. И целуюсь. И даже, какой кошмар, – понизив голос, чуть подалась вперед и прошептала: – сексом занимаюсь.
Маман пошла пятнами. Сыночек ее так стукнул ложкой о кружку, что чуть не расколотил.
– Значит так, – Лиля вздохнула, не любила включать стерву, но иногда приходилось, – рекомендую свои влажные фантазии оставить при себе. В шахматы учиться играть я не собираюсь, встречаться с Андрюшей тем более. У меня осталась неделька лечения, так что давайте не портить друг другу нервы. А то я тоже умею много чего интересного. И если я начну комментировать каждое ваше действие и поучать, поверьте, – она покачала головой, – вам сильно не понравится. Вот для начала бы Андрюше выпрямиться, перестать колотить ложкой по кружке, а саму кружку поднимать выше, чтобы не тянуть шею, может, тогда не будет на всю столовую разноситься это противное хлюпанье, которое уже неделю чешет мне нервы.
Лиля с мрачным удовлетворением наблюдала, как Андрюша все-таки выпрямился, а маман пошла пятнами от негодования. Вот не хотела! Ну не хотела включать стерву, так вынудили же.
– Дальше живем так: вы мне не мешаете, я вам не мешаю. Можете даже не здороваться, мне пофиг. Аппетит у меня отменный, от укоряющих взглядов не страдает. Не подавлюсь, можете не стараться, – выдав эту тираду, со спокойной душой принялась за булочку, с особым удовольствием намазывая ее маслом. Ох, хорошо-то как жить, когда в себе не держись негатив.
– Хамка, – пробубнил Андрюша.
– А я тебе всегда говорила, что красота в душе, – нравоучительно произнесла Елена Аркадьевна. – Жаль, что нынешнюю молодежь вообще не воспитывают.
– Да вас тоже, как я погляжу, не очень-то воспитывали, – невозмутимо произнесла Лиля, откусив булочку. – Иначе бы вы знали, что советы и ваше мнение, которого, кстати, никто не спрашивал, на фиг никому не упали. О, Марина Львовна идет. Я заканчиваю, так что спокойно сможете ей пожалиться, как тяжело жить приличному человеку среди невоспитанных хамок и хамов. Доброе утро, Марина Львовна, приятного аппетита, – улыбнулась так радостно, что та вздрогнула.