— О, белый человек! — сказал он. — Великие испытания выпали мне на старости лет. Пятьдесят лет я был вождем этого племени, и люди уважали, почитали и слушались меня. А теперь мой молодой зять Обомбо захотел стать вождем, и многие из них поддерживают его. У нас не осталось хлеба, и почти нет другой пищи. И Обомбо говорит, что это я во всем виноват и что он, если станет вождем, даст им довольство и изобилие. Я уже стар и не держусь за место вождя, но я знаю, что, заняв мое место, этот молодчик собирается втянуть мой народ в войну. А чего он добьется, ввязавшись в войну? Разве война накормит людей? Мы всегда проигрывали все войны. Наши соседи — могущественные племена, а мы — самый маленький народ во всей Западной Африке. И нас всегда грабили и разоряли. А сейчас матери со своими детьми приходят к моему порогу и требуют хлеба. Горе мне, что я дожил до этого дня!
Старый вождь опустился на стул и разразился рыданиями. Доктор подошел к нему и похлопал его по плечу.
— Послушайте, — сказал он, — сегодня мне, кажется, удалось сделать открытие, которое поможет вашему народу справиться с нищетой. Идите к своим людям и пообещайте им от моего имени — не забудьте, кстати, напомнить, что я прибыл с рекомендациями от короля Коко, — итак, пообещайте им от моего имени, что если они согласны потерпеть еще хотя бы неделю, то очень скоро земля вождя Ням-Ням станет богатой и процветающей, а ее жители ни в чем не будут иметь недостатка.
Старый вождь открыл дверь и вышел к негодующей толпе. Но едва он закончил говорить, как его зять Обомбо вскочил и начал убеждать людей не верить старому вождю и сейчас же прогнать его в джунгли. Однако уже в середине этой речи в толпе стали переговариваться:
— Не слушайте этого мальчишку — у него еще молоко на губах не обсохло! Он хочет втянуть нас в войну и разорить вконец. Раз белый человек говорит, значит надо потерпеть. Он не бросает слов на ветер. Разве не он победил амазонок с помощью своей волшебной мышки, которая живет у него в кармане? Наш старый добрый Ням-Ням знает, что делает, — не зря он правил нами так много лет! Долой Обомбо!
Ропот и недовольство в толпе постепенно усиливались. Люди стали швырять в Обомбо камнями и комьями грязи, так что вскоре ему пришлось, не закончив своей речи, самому спасаться в джунглях от гнева своих соплеменников.
Когда страсти улеглись и обитатели селения мирно разошлись по домам, Доктор рассказал вождю про огромное богатство, которым тот, сам того не зная, владел и которое теперь поджидало его на устричной отмели у Харматтанских Скал.
И вот, всю следующую неделю Доктор и Ням-Ням дважды в день отправлялись туда. Баклан согласился оказать Джону Дулитлу услугу и подрядить нескольких своих родственников на добычу жемчуга для этих нищих и изголодавшихся людей. Работа закипела — бакланы вытаскивали со дна раковины, а Доктор сортировал жемчужины, клал их в маленькие коробочки и отправлял на продажу. Причем он строго предупредил старого вождя, что все дело нужно держать в секрете и доверять переноску жемчуга только самым надежным людям.
Буквально через несколько дней благодаря этому жемчужному промыслу в страну потекли деньги. А там, где дело процветает и появляются деньги, немедленно появляются и товары. Так что люди стали понемногу забывать о нищете и голоде.
Доктор сдержал свое слово. Уже к концу недели слух о богатстве страны вождя Ням-Ням разнесся по всему побережью западной Африки. И сейчас же маленькое селение, еще недавно всеми забытое и заброшенное, наводнили торговцы из соседних стран, покупая и продавая прямо на улицах все, что только можно купить или продать. И конечно же, все они хотели узнать, как эта нищая и маленькая страна смогла так внезапно разбогатеть. Разумеется, вождь Ням-Ням выполнил наказ Доктора и раскрыл секрет промысла только самым доверенным людям, но в таком маленьком селении трудно сохранить что-нибудь в тайне, тем более, что жители каждый день видели, как каноэ Доктора усиленно курсирует между деревней и Харматтанскими Скалами.
Шпионы и лазутчики из соседних стран начали на своих каноэ тайком пробираться к устричной отмели и очень скоро докопались до истины. Секрет жемчужного промысла был раскрыт.
Тогда эмир Эллебубу, один из самых могущественных и коварных соседей вождя Ням-Ням, снарядил свои военные каноэ и отправил их захватить Харматтанские Скалы. А сам со своей армией напал на селение, изгнал из него всех жителей, а Доктора и старого вождя увел с собой в плен и бросил в тюрьму. Так племя вождя Ням-Ням потеряло свои последние владения.
Несчастные жители селенья прятались в джунглях, и там Обомбо снова начал нашептывать мятежные речи перепуганным подданным своего тестя. Он говорил, что они совершили ужасную глупость, доверившись сумасшедшему белому человеку и старому дураку Ням-Ням. А вот если бы они пошли за ним, за мудрым Обомбо, он бы сделал их великим народом.
Между тем, Доктор сидел в тюрьме совсем один. Эмир Эллебубу не разрешил его зверям оставаться с ним. Джип попытался протестовать и тяпнул эмира за ногу, но добился этим только того, что его посадили на цепь.
В камере, где сидел Доктор, не было даже окна, и это его ужасно удручало, потому что он, хотя ему и прежде случалось сидеть в африканских тюрьмах, так и не смог привыкнуть обходиться без свежего воздуха. К тому же его руки были крепко связаны за спиной толстой веревкой.
— Да, — с грустью думал он, сидя в темноте на полу, — веселый у меня получается отпуск, ничего не скажешь!
Но тут он почувствовал, как у него в кармане что-то зашевелилось, и к его неописуемой радости ему на колени выбежала белая мышка, которая все это время крепко спала и про которую он совершенно забыл.
— Вот это удача! — вскричал Джон Дулитл. — Ты-то мне как раз и нужна. Не будешь ли так любезна забежать мне за спину и перегрызть эту проклятую веревку? Она ужасно режет мне руки.
— Конечно, — ответила белая мышка, сразу принимаясь за работу. — А почему здесь так темно? Неужели я проспала до самой ночи?
— Нет, — сказал Доктор. — Сейчас, наверно, только полдень. Но мы взаперти. Этот кретин эмир Эллебубу захватил селение и посадил меня в тюрьму. Что за черт, почему я все время оказываюсь за решеткой? А самое скверное, что он не разрешил ни Джипу, ни Даб-Даб остаться со мной. Особенно жаль, что нет Даб-Даб. Как бы подать ей весточку?
— Подождите, я сейчас освобожу вам руки, — сказала белая мышка, — и тогда мы попробуем что-нибудь придумать. Ну вот! Я уже разгрызла один узел. Теперь пошевелите немного руками, и все будет в порядке.
Доктор сделал несколько сильных вращательных движений кистями, и руки его были свободны.
— Слава Богу, что ты оказалась у меня в кармане! — с облегчением сказал он. — Я был просто в ужасном положении. Хотел бы я знать, какая камера досталась старине Ням-Ням! Пожалуй, хуже, чем эта, мне еще ни разу не попадалась.
Тем временем эмир праздновал в своем дворце победу. Он издал указ о том, что с этого дня Харматтанские Скалы являются его неотъемлемой частной собственностью, которую охраняет закон, и отныне должны называться Жемчужными Промыслами Эллебубу. Он послал шесть специально отобранных людей с приказом тщательно обыскать острова и доставить ему во дворец все жемчужины до одной.
Посланцы эмира прибыли на устричную отмель, и бакланы, которые, естественно, ничего не знали ни о военных действиях, развернувшихся на берегу, ни о печальной участи, постигшей Доктора, приняли этих людей за гонцов вождя Ням-Ням и отдали им всю дневную добычу. Но, к счастью, в этот день улов был неудачным — во всех раковинах оказались только очень маленькие и не слишком ценные жемчужины.