Б р о к. Ну как, интересно?
Б и л л и (не глядя на него). Не очень.
Б р о к. Книжки-то твои, небось, поинтереснее.
Б и л л и. Поинтереснее.
Б р о к (после долгой паузы, спокойно). В чем дело, малыш?
Б и л л и. Ни в чем.
Б р о к. А все-таки?
Б и л л и. Этот твой Диври!..
Б р о к. А что он тебе сделал?
Б и л л и. Мне? Ничего. Хватит того, что он себе сделал.
Б р о к. Что сделал?
Б и л л и. Подумать только, Он же был помощником генерального прокурора всех Штатов!
Б р о к. И что тут особенного?
Б и л л и. А то, во что он превратился!.. А когда-то он даже книжку написал. "Сущность свободы" называется.
Б р о к. Ты-то откуда знаешь?
Б и л л и. А я ее видела. В библиотеке. А теперь что с ним стало? Бегает у тебя на побегушках и дает об себя ноги вытирать. А ты ему за это и платишь.
Б р о к. Так. Теперь на меня перешли?
Б и л л и. А ты, может, думаешь, ты намного лучше? Так не думай, не лучше. Ты эгоист!
Б р о к. И давно ты это поняла?
Б и л л и. Нет, недавно! Я вообще раньше думала, что ты крупная личность. А теперь не думаю. Посмотреть в историю, так были покрупнее тебя личности. И получше. Да и сейчас есть.
Б р о к. Это кто же, интересно?
Б и л л и. Да тыщи.
Б р о к. Одного назови.
Б и л л и (подумав). Да хоть мой отец!
Б р о к (пренебрежительно). Да, он у тебя крупная личность. На все двадцать пять долларов в неделю.
Б и л л и. Точно, ты не человек, а золото.
Б р о к. Что?
Б и л л и. И все твои мысли о золотом тельце.
Б р о к (пытаясь держать себя в руках). Послушай, малыш. Ну прочитала ты какие-то там книжки, и ладно. Не надо из-за этого так психовать. Не волнуйся: ты как была дура, так и осталась.
Б и л л и. Ты так считаешь?
Б р о к. Конечно. Да мне это неважно. А знаешь, почему? (Придвигается к ней.) Потому что у нас с тобой есть одна маленькая штучка... (Быстро обнимает ее.)
Б и л л и (вырываясь, отбегает за письменный стол). Отстань!
Б р о к. Иди сюда!
Б и л л и. Не пойду!
Б р о к. Раньше ты так себя не вела.
Б и л л и. То было раньше... Знаешь, мне теперь все время хочется куда-нибудь уехать.
Б р о к. Куда?
Б и л л и. Не знаю.
Б р о к. Малыш, я думаю, мне тут придется пробыть еще две-три недели. А потом, хочешь, скатаем с тобой во Флориду.
Б и л л и. Я хочу одна.
Б р о к. Знаешь что? По-моему, ты сбрендила.
Б и л л и. Может, и сбрендила.
Б р о к. Так возьми себя в руки!
Б и л л и. Не могу.
Б р о к. Да в чем дело-то?
Б и л л и. Не знаю я! Не знаю! Я одно знаю, что я свою жизнь ненавижу. Может, и правда, книги ни при чем, может, я такая же дура. Только теперь я знаю, чего раньше не знала. Что можно жить не так, как я живу!
Б р о к. Может, ты еще скажешь, что тебе лучше жилось с этим твоим вшивым саксофонистом?
Б и л л и. По крайней мере, он честно зарабатывал себе на жизнь! Он работал!
Б р о к (взрываясь). А я что, не работаю?! Я всю жизнь работаю - с двенадцати лет! И я всего сам добился!
Б и л л и. Которые квартиры грабят - они тоже работают.
Б р о к Что?! Да я за всю свою жизнь...
Брок смолкает - через служебную дверь входит горничная
с чистым постельным бельем. Почувствовав грозовую атмосферу, она торопливо взбегает по лестнице и скрывается в спальне.
Я за всю жизнь не ограбил ни одной квартиры! Хотя мне предлагали!.. Я вообще не пойму - о чем ты тут болтаешь!
Б и л л и. И не поймешь!
Б р о к. А ты кончай со мной таким тоном разговаривать! Засранка мелкая!
Б и л л и. А ты... (Наступая на него, подыскивает самое обидное слово.) Антисоциальная проказа!
Б р о к. Я тебя из помойки вытащил! Ты же до меня ни разу не поела по-человечески!
Б и л л и. Зато потом я только с тобой и ела. А ты отвратительно ешь! Вообще за столом себя вести не умеешь! Вечно туфли свои снимаешь. И в зубах ковыряешь все время! Ты... неизысканный!
Горничная тихонько спускается и выходит через служебную дверь.
Б р о к. Поизысканней тебя!
Б и л л и. И этот твой дешевый одеколон!
Б р о к. Дешевый?! У меня ни одной дешевой вещи нет! Кроме тебя!
Б и л л и. Я не вещь! И не твоя! Человек не может быть ничьей собственностью! Законы почитай!
Б р о к. Так, все! С меня хватит. Не нравится - скатертью дорога. Сама назад приползешь.
Билли начинает быстро подниматься по лестнице.
А ну, притормози! Сперва вот это! (Берет бумаги с журнального столика, переносит на письменный стол.)
Б и л л и. Сейчас не буду.
Б р о к. Будешь.
Б и л л и. Не буду.
Б р о к. Иди сюда!
Б и л л и. Ничего больше подпишу, пока не пойму, что подписываю. Вот с этой минуты.
Б р о к (выйдя из себя, грохает кулаком по столу). Делай, что я тебе говорю!
Несмотря на испуг, Билли отрицательно мотает головой. Брок медленно направляется к ней.
Б и л л и. Гарри! Не надо! Гарри!
Брок с размаху отвешивает ей пощечину. Билли, вскрикнув, едва не падает с ног и тут же получает еще одну. Брок тащит заливающуюся слезами Билли к письменному столу. Хлюпая носом, она подписывает бумаги - одну за другой.
Б р о к (забрав у нее документы, садится с ними на диван). Вот так. А теперь убирайся к черту. Больше ты здесь выдрючиваться не будешь. Я с тобой слишком хорошо обращался, вот в чем все дело. Ничего, мы это исправим. Давай, катись, чтоб я тебя не видел! Проветри мозги! Поймешь как надо себя вести, тогда вернешься!
Билли не двигается с места.
Я сказал, катись отсюда!
Билли вскакивает, направляется к лестнице. Брок указывает на входную дверь.
Выход здесь!
Б и л л и (всхлипывая). Я только накину что-нибудь.
Б р о к. Давай по-быстрому! Видеть тебя не хочу! (Пьет из своего бокала.)
Б и л л и (поднявшись, от двери своей спальни). Ты!... Ты!... Ты из этих... Из каннибалов!
Б р о к. Что?!
Билли скрывается в своей комнате. Взгляд Брока падает на книги. Он яростно сбрасывает их со стола и с наслаждением пинает ногами. Во время этого погрома на балконе появляется Диври. Брок замирает, застигнутый врасплох.
Д и в р и (спускаясь). Подписала?
Б р о к. А то! (Отдает Диври документы.) Каждая дура еще тут вякать будет.
Д и в р и. А где она?
Б р о к. Я велел ей идти проветриться. Не выношу бабских слез.
Д и в р и. А из-за чего слезы?
Б р о к. А я откуда знаю?
Д и в р и. С ней что-то странное творится.
Б р о к. Чего странного? Ей все эти книжонки нервы испортили. Она ж их теперь сутками читает!
Д и в р и. И от малой мудрости тоже многие печали...
Б р о к. Чего?
Д и в р и. Ничего, это я так. Похоже, не стоило так усиленно заниматься ее просвещением.
Б р о к. Я что, знал, чем это кончится? Напомни, чтоб я завтра же выгнал этого газетчика. Вонючка очкастая!
Д и в р и. Он-то чем виноват?
Б р о к. Больно многому ее научил. Ты знаешь, что она мне сейчас заявила?
Д и в р и. Что?
Б р о к. Что я из каких-то Каннибалов!
Д и в р и. Ну да? Так и сказала?
Б р о к. Так и сказала! Ты, говорит, из Каннибалов! Будто не знает, что я не из Каннибалов, а из Плэйнфилда... Все мне назло. (Горестно вздыхает и качает головой.)
Д и в р и. Ты что, Гарри?
Б р о к. Да если я люблю эту дуру... (Подумав.) Слушай, нельзя кого-нибудь найти, чтобы переучить ее обратно?
Билли, одетая для прогулки, спускается и идет к выходу.
(Не глядя на нее.) И чтоб не поздно пришла, а то получишь!
Б и л л и (обернувшись, очень вежливо). Гарри, можно тебя попросить об одном одолжении?
Б р о к (не глядя). О каком?