Ладно. Что еще?
— Рок, засранец, ты здесь?
Во мне мгновенно вспыхнуло холодное пламя ужаса, да так сильно, что я чуть не потерял способность трезво мыслить. Лишь громадным усилием воли удалось сдержаться и не совершить какую-нибудь глупость: например, юркнуть под лавку, накрыться одеялом с головой, и тихо молиться, чтобы Зло прошло мимо. Я остался на месте, лишь дрожь в руках унять не удавалось еще минуты три.
Самое хреновое, что я понимал, что Хекс наверняка заметила мою реакцию. Какие выводы она из этого сделала, я не знаю. Но, так или иначе, факт того, что она видела мою слабость — не радует ни разу. Тем более, что источник страха в трюм так и не заглянул, а, видимо, отыскав Рока, начал что-то активно ему доказывать на палубе. Их голоса доносились до наших с Хекс ушей, сильно приглушенные толстыми слоями обшивки катера.
Вот кстати. Моя реакция на Реви. Это, блин, что? Не, умом я понимаю, что на голову отмороженная убийца рядом — факт, вызывающий вполне здоровые опасения. Но тут ведь явно что-то другое. Какое-то глубинное чутье, сродни моему «радару» или «предвидению» (пофиг, будем называть эту хрень так). Получается, подсознание (или что там у меня вместо этого?) решило, что опаснее Реви для меня сейчас никого нет? Ибо на того же Шинга, который совершенно очевидно хотел меня завалить, и даже неоднократно пытался это сделать, мое «чутье» реагировало нормально. Точнее, почти не реагировало. Да и от мистера Чанга вместе с Балалайкой я не бегаю, дрожа всем телом, и стараясь не описаться от ужаса. Это при том, что, теоретически, угрозы от них гораздо больше, чем от Реви, которая, вроде бы, даже в определенной степени дружелюбна.
И? Какой из этого вывод?
Я вздохнул, вытащил сигарету, засунул в рот, щелкнул зажигалкой. Поймал смеющийся взгляд Хекс. Кончики ее губ подрагивали, а на лице было написано такое выражение, будто она пытается не пукнуть в общественном месте, но понимает всю тщетность своих усилий.
— Ну? И что смешного увидела? — угрюмо спросил я, не спеша прикуривать и размышляя о том, насколько этично и безопасно будет курить в закрытом трюме катера в открытом море.
— У тебя такое забавное выражение лица, когда ты о чем-то усердно думаешь, — она все-таки не выдержала и засмеялась. Приподнялась на лавке, повернулась на бок, при этом слегка поморщившись от боли, подперла голову рукой и с любопытством уставилась на меня. Глаза ее смеялись.
— Рад, что смог тебя порадовать, — блин, надо выспаться. Во-первых, не думается нифига с недосыпа, а, во-вторых, я становлюсь совершенно невыносим в общении. Снова щелкнул зажигалкой, поднес ее к кончику сигареты, но, будто передумав, в последний момент потушил пламя.
— Ну?
Я скосил взгляд в ее сторону, снова зажег небольшой огонек на кончике зажигалки, но, через секунду, потушил. Было совершенно очевидно, что Хекс нервируют мои игры с огнем, и это меня веселило. Выждав секунду, я выгнул бровь:
— Что, «ну»?
— О чем ты думал? — она стала задумчиво наматывать волос на кончик пальца. Волосы у нее были заляпаны грязью, но, судя по всему, ей на это было глубоко наплевать.
— Вообще-то, тебя это не касается.
— Брось, нам еще кучу времени плыть! Давай, поговори со мной!
Это, блин, что за режим капризной девчонки? Так, надо собраться и держать уши востро, а то не заметишь, как сболтнул что-то, о чем даже не догадывался.
— Знаешь, что? — она улыбалась, и это мне не нравилось. Ни капли. — Давай, сыграем в «вопросы и ответы». Чур, я первая!
— Нет.
— Только сразу говорю: отвечать надо честно. Иначе смысл игры теряется.
— Я сказал: нет.
— Итак, мой первый вопрос…
— Хекс! Я не буду тебе ни на что отвечать!
— О… — глаза ее прищурились. — Ты знаешь мой оперативный позывной… Забавно.
Черт! В ведь и правда! Я ни разу до этого не называл ее по… имени. Кстати, если Хекс — это псевдоним, то как ее зовут-то, блин?!
— Итак, мой первый вопрос… из какого ты отдела?
Против воли, я заморгал:
— Что?
— Да брось ты уже… Из какого отдела? Когда ты нашел меня по навигатору, и использовал ту «нашу» аптечку, я, честно говоря, заподозрила, что ты из АНБ, а не наш… Но ты знаешь мой псевдоним, но, судя по всему, не знаешь имени… АНБ бы заполучило полный доступ к моим данным… значит — наш. Вот и спрашиваю: из какого отдела? Своим-то можно сказать…