Ладонь Кристофера обхватила ее подбородок, палец двигался в такт движениям члена внутри.
— Открой глаза, Ленора, — прошептал Кристофер. — Открой.
Ленора приоткрыла глаза, и на ужасное мгновение ей показалось, что все так же, как и в ее видениях, и Кристофер — отвратительная помесь, одушевленное сонмище пауков и змей, многоножек и мокриц. Но в дрожащем свете свечей перед ней предстал человек с глазами черными, как глубокие колодцы. Черты его лица заострились, он казался бледнее, но на губах у него блуждала та же рассеянная улыбка.
— Смотри на меня, Ленора, — повторил он и наклонился, чтобы поцеловать ее, рукой удерживая за подбородок, не давая Леноре отвернуться. Он целовал ее и трахал жёстко, почти лёжа на ней всем своим весом. Их тела тёрлись друг о друга во влажной духоте, и, медленно, боль сменилась тянущим желанием. Не осознавая этого, Ленора подавалась бедрами ему навстречу, обливаясь слезами. С каждым движением она чувствовала себя лучше, просто пиздец как хорошо. Ее разум умолк, погребенный под физическими ощущениями, и ненадолго она превратилась в стонущее животное, ловящее каждый отголосок ускользающего наслаждения.
Кристофер хрипло дышал и уже не пытался целовать ее — он как будто пытался продолбить ее насквозь. Чем ближе он был к разрядке, тем более беспорядочными и быстрыми становились его движения, и каждый раз, когда он вколачивался в нее до основания, Ленора чувствовала как нарастает приятное томящее ощущение между ног. Было все еще больно, но боль притупилась, и Ленора балансировала между ней и удовольствием, стремясь достичь последнего, вцепившись пальцами в обивку дивана и закрыв глаза. Глубже, сильнее — ее разметанный разум мог концентрироваться только на этих простых понятиях. И когда очередной толчок довел Ленору до пика удовольствия, она выгнулась, вскрикнув сквозь сжатые зубы.
— Ты… молодец… Ленора, — выдохнул Кристофер в перерывах между толчками. Он погладил Ленору по животу, и она содрогнулась — до того чувствительной стала кожа, по ней будто провели ногтями. А немногим позже Кристофер кончил и сам, сдавленно охнув, вжавшись в Ленору так сильно, что ей стало больно.
— Вот и все, — сказал он рассеянно.
Кристофер быстро отстранился и сел рядом с Ленорой, вытирая пот со лба и задумчиво глядя на огоньки свечей. А она чувствовала себя, будто по ней грузовик проехался, будто ее выставили на поругание перед всем городом, но в то же время, она чувствовала удовлетворение, ужасную внутреннюю сытость, будто какая-то ее часть получила то, чего так давно хотела.
Это было унизительно.
Кристофер принялся одеваться, рассказывая о каких-то деревьях, которые смотрят, а Ленора лежала, не шевелясь, чувствуя желание заползти в какую-нибудь нору и сжаться там, чтобы никто не трогал ее, не смотрел на нее, не вспоминал о ней. В темноте, сырой и влажной, где есть только корни и дождевые черви, где спят личинки, ожидая того момента, когда превратятся в жуков…
В реальность ее вернул яркий металлический блеск. Кристофер достал из рюкзака нож, и его гладкое лезвие бросило светлые блики на стены, поймав свет свечей. Выложив нож рядом со ступкой, Кристофер достал ещё один поменьше, аккуратно, почти торжественно поднимая его на руках.
Ленора прекратила дышать. Она смотрела на орудия, которыми ее убьют.
Осознав это, Ленора резко села, и Кристофер поднял на нее глаза.
— Красота, да? — спросил он.
И достал следующий.
Глядя, как он выкладывает череду ножей и лезвий разной величины, Ленора будто протрезвела. Она отползла к дальнему краю дивана, не спуская взгляда с Кристофера — он же смотрел лишь на свои страшные инструменты, любуясь ими, словно совсем забыл о присутствии Леноры. Она же медленно опустилась на пол, прижимаясь спиной к дивану и поползла в сторону, почти уверенная, что сейчас Кристофер вскочит и схватит ее. Цепляясь за подлокотник, она встала на ноги и отступила назад — теперь ее и Кристофера разделял диван, и Леноре было страшно шевельнуться, и в то же время больше всего на свете она хотела убежать. Собравшись с духом, она отпустила спинку и сделала еще один шаг назад.
Ее насильник не обратил на это никакого внимания.
Ленора сделала ещё один опасливый шажок, не отрывая взгляда от Кристофера. Он не смотрел на нее. Полностью погруженный в созерцание жутких блестящих инструментов, он аккуратно раскладывал их и любовно поглаживал.
Ленора попятилась, надеясь, что полы под ее ногами не заскрипят — шаг, ещё один… И когда Кристофера скрыла от нее стена, Ленора развернулась и бросилась бегом. Она на одном дыхании пролетела короткий коридор, с размаху ударилась в дверь и вывалилась наружу в сырой ночной воздух. А в спину ей несся смех Кристофера. И Ленора бросилась дальше в лес, огибая дом и держа в уме направление. Неужели она пролежала тут весь день? Ее наверняка уже должны хватиться.
Споткнувшись о корень и чуть не упав, Ленора замедлила шаг, пытаясь отдышаться и прислушалась. Ее громкое дыхание, казалось, заглушало все вокруг, и Ленора, сделав усилие, задержала его.
Ночной лес был наполнен обычными звуками: шорохом и шелестом, стуком веток. Как бы Ленора не прислушивалась, она не слышала погони, лишь свое бешено бьющееся сердце. Но это не значило, что Кристофер не мог красться за ней, вооружившись одним из своих пугающих ножей. И Ленора вновь побрела вперёд, стараясь не замедляться, но и не переходя на бег. Не хватало только сломать ногу или напороться на сломанную ветку в темноте. Какое счастье, что Кристофер снял с нее шорты, не трогая кед, иначе она бы уже давно наколола ноги!
Она шла уже долго, и по собственным подсчётам уже должна была дойти до дороги на озеро, но ее все не было. Может она взяла правее или левее? Тогда путь вывел бы ее либо к самому озеру, либо к шоссе. А вдруг она ходит кругами и скоро вернётся к дому Миллеров, где ее ждёт этот психопат?
Ленора остановилась, растирая мерзнущие плечи, ойкнув, когда ладонь задела рану. Свет низко висящего лунного серпа пробивался сквозь листву, освещая ей путь. Она пойдет вперёд, прямо вперёд, и, если не дойдет до дороги или озера, просто спрячется в лесу и подождёт наступления утра. Если она будет вести себя тихо, Кристофер никогда ее не найдет.
И Ленора продолжила свой путь, идя гораздо медленнее, обхватив себя за плечи, чтобы не мёрзнуть. Кажется, она вышла на какую-то тропу, и это придало ей сил. Синеватый лунный свет пятнами ложился на утоптанную землю, и Ленора ступала по ним, как по путеводным отметкам. Ещё немного, и она обязательно куда-нибудь выйдет. Раз есть тропа, значит есть и место, куда она ведёт.
Но тропа вывела ее на какую-то поляну и пропала в высокой траве. Ленора остановилась, устало уперевшись руками в колени. Она не узнавала этого места. Возможно, темнота была виновата, или ее переживания, или та дрянь, что дал ей Кристофер… Ленора не понимала, где она.
Ей показалось, что она видит свет между деревьев, и она пошла туда, устало волоча ноги, надеясь, что встретит там хоть кого-то, кто сможет помочь ей или спрятать. Она вновь нырнула под сень деревьев, протянув руки вперёд, чтобы не дать невидимым в сумраке ветками ударить ее по лицу. Свет становится ярче, и невольно Ленора ускорила шаг. Ее сердце тоже застучало быстрее. Неужели…