В итоге супруг воспылал страстью к её лучшей подруге, которая оказалась умнее и расчётливее, и ушёл к ней жить.
А в травмированном сердце Инги навсегда поселился холод.
Ей интересовались, её добивались, но отрицательный опыт предыдущих интимных отношений ни одному из претендентов не предоставил шанса добиться благосклонности.
Впрочем, Инга привыкла жить одна. У независимости есть неоспоримые преимущества. А секс… зачем, если без любви?
А если с любовью, тогда как? Нет, хватит с неё страстей и обжигающей боли от нежного прикосновения стрекательных клеток любовных щупалец. Каждый раз воодушевление и эйфория заканчиваются трагедией.
Лучше жить размеренно, без падений и взлётов, встречая и провожая ежедневно одни и те же предметы, одни и те же события, одни и те же чувства: привычные и безопасные.
И всё же. И всё же… как хочется хотя бы ещё разочек испытать полёт немыслимого влечения до головокружения, аффекта, до трепета и судорог.
Из глаза Инги успела выкатиться всего одна слезинка сожаления. Женщина раскрыла сумочку, достала носовой платок, чтобы промокнуть непрошеную влагу, от которой расплывалось окружающее пространство, когда почувствовала сильный толчок в спину.
Устоять на ногах не удалось. Инга упала на колени, сумочка выскользнула из рук и исчезла из поля зрения вместе с тенью обидчика.
Документы, деньги, мамин гранатовый браслет, который Инга хотела отдать в ремонт. Обидно.
Следом за грабителем метнулся черноволосый юноша, который спустя несколько минут с широкой улыбкой протянул ей сумочку.
– Внимательнее нужно быть, дамочка. Время теперь неспокойное. Молодёжь распробовала наркотики, за дозу готовы ограбить и жизни лишить. Да… посмотрите, всё ли на месте. Кажется я вовремя. Меня Ринатом зовут.
– Спасибо, Ринат, вы мня спасли. В кошельке почти вся месячная зарплата. Не фатально и всё же. Обидно. Работаешь, работаешь, а он хлоп по спине и приватизировал результаты труда за целый месяц.
– Я вас провожу, – не спрашивая, а утверждая право, сообщил Ринат. Мало ли что ещё может случиться с такой хорошенькой…
– И глупенькой женщиной. Где-то я уже это слышала. Спасибо, я сама доберусь.
– Не обсуждается. Мне как спасителю положен бонус. Давайте не будем менять правила. С вас две чашечки кофе, с меня задушевный разговор. Вот и кафе в пяти шагах.
Инга задумалась, но отказать не посмела.
Интересно, думала она, сколько ему лет? Как же он похож на Игоря, на того Игоря, прикосновение которого некогда сводило с ума, а поцелуй надолго уносил в мир прекрасных иллюзий.
Чёрные волосы, гладкая смуглая кожа, настойчиво буравящий ландшафт её женственных изгибов взгляд, музыкальные пальцы, породистый абрис лица, обворожительная улыбка. Хаим Моисеевич проигрывал юноше по всем параметрам.
Кофе так кофе. Почему нет? Ринат интересный собеседник. Хоть какое-то разнообразие в жизни. Догадывается ли мальчишка о моём истинном возрасте? Тридцать семь лет – совсем старуха. Ему лет двадцать пять, не больше.
Инга представила на секундочку его изящную, но сильную руку на своей груди и едва не застонала от желания, чего не случалось с ней... сколько же лет не чувствовала она ничего подобного?
Наверно целую жизнь.
Мальчишка оказался настойчивым и в меру наглым, что скорее импонировало, чем раздражало.
Ринат не переставая что-то захватывающее рассказывал, накрыв руки Инги тёплыми пальцами, глазищами нежно высверливал мозг, постепенно растворяя её сознание и рассудок как сахарный песок в кипятке, не оставляя шанса оставить ей крупинку здравого смысла.
Немыслимо. Что с ней такое происходит?
– Поедешь со мной на море?
– Почему с тобой?
– Ещё скажи, что я тебе не нравлюсь. Потому, что ты особенная и я тоже особенный. Неужели ты ничего не чувствуешь? Это любовь, уверяю тебя. Я сразу понял – мы созданы друг для друга. Веришь?
– Да… то есть, нет. Почему я должна тебе верить?
– Вот, смотри, – Ринат достал из кармана три отполированных камешка тёмного цвета с невзрачными снежинками на поверхности, – они тоже особенные. Это обсидиан. Ты похожа на этот замечательный камень. Вот, смотри.
Юноша опустил камешки в стакан с минеральной водой, где они начали стремительно обрастать пузырьками воздуха, которые тут же наполнялись радугой, переливами света и цвета.
– Вон тот камешек – это ты, этот – я…
– А третий, третий – кто?
– Догадайся сама.
Ингу трясло, лихорадило. Мальчишка шёл рядом, то и дело хватал её за руку, отчего изнутри от кончиков пальцев до низа живота прокатывались жгучие волны невыносимого желания близости, справиться с которым было попросту невозможно.