Компьютерные замеры прочности и температуры корабля продолжали оставаться в норме по причинам, недоступным отсталой людской технике. Безмолвный покоритель космических просторов, ведомый заданными параметрами от своих создателей, продолжал упорно ускоряться. Кьюз стал чаще озираться по сторонам, одновременно держа в поле зрения воздушную проекцию данных квантового компьютера. Только это устройство в экспедиции могло рассчитать и предсказать явления сверхсветовой физики. Корабль оставался практически беззвучным, индикаторы перегрузки в скафандрах оставались в привычных значениях. Вспышки плазмы за бортом внезапно пропали и иллюминаторы вновь стали бездонно чёрными.
– Что с плазменным потоком?! – резко спросил Мэшэр стараясь не упускать из виду все странные явления.
– Мы начали его обгонять, текущая скорость полтора миллиона километров в секунду! – ответил Кьюз.
– Земля моя святая – вполголоса произнёс командир экспедиции.
– Другими словами, корабль теперь опережает саму межзвёздную среду, не только свет – бросил астроном Аткинс.
– Да, она больше не воздействует. Через тридцать секунд достигнем целевой скорости и, по вычислениям компьютера, будем лететь в кривизне пространства, фактически телепортируясь – объявил Кьюз.
– То есть? – уточнил Мэшэр.
– На скорости два миллиона километров в секунду пространство перед кораблём начнёт сжиматься, наподобие межзвёздного газа, превратившегося в плазму, и воздушных потоков, накалявших старинные сверхзвуковые самолёты. Из-за этого сжатия расстояние до цели сократиться в разы, наподобие гармошки. С этого момента корабль будем повелевать расстоянием, а не оно ним – неспешно пояснил Кьюз.
Мэшэр ошарашенно подпёр ладонями затылок, услышав очередное откровение. Аткинс, сидевший возле Кьюза, посмотрел на него как на диковинку. Трэга недоумённо переводила взгляд между Кьюзом и Мэшэром. Но никто не пытался оспорить проницательные вычисления квантового компьютера. Глаза Кьюза практически перестали мигать, следя за его данными. Напряжённому сознанию Мэшэра показалось, что прошла вечность.
– Скорость два миллиона километров в секунду, пространство впереди сжимается! – огласил Кьюз подрагивающим голосом. – Абсолютный вакуум, без элементарных частиц. Приборы ничего не обнаруживают за бортом, но ускорение корабля определённо остановилось. Мы теперь летим с постоянной скоростью.
Командир экспедиции вновь бросил взгляд на иллюминаторы, в которых по-прежнему ничего не виднелось.
– Как наш компьютер сейчас мерит скорость? – спросил Мэшэр.
– Уже полностью теоретически, на основе своей вычислительной симуляции. Но статистическая погрешность невелика и не мешает принимать данные как истинные – пояснил Кьюз.
В корабле вновь наступила неестественная тишина, казавшаяся звенящей. Мэшэр слышал собственное дыхание, чьи звуки отражались от шлема. При бесполезности атомных часов Кьюз включил для всех проекцию абсолютных часов своего квантового компьютера, измерявших время независимо по расширению Вселенной и переводивших результат в привычные значения. Они стали отсчитывать двое суток, оставшиеся до прибытия в место назначения.
– Но как мы можем обгонять всё, не пересекая границу Вселенной? – поинтересовался Аткинс у Кьюза.
Физик экспедиции, казалось, не расслышал вопроса, продолжая следить за сложнейшими вычислениями квантового компьютера.
– Скорость расширения Вселенной уже давно кратно превышает нашу – наконец ответил Кьюз. – Вспомни, что она подчиняется общей, а не специальной теории относительности, поэтому может больше скорости света и возрастать бесконечно. Но и наша так высока, что опережает местонахождение и появление всех атомов. Мне тоже это трудно понять, я основываюсь на интерпретации компьютера.
Аткинс озадаченно надул щёки и посмотрел в иллюминатор, который словно закрасили густой чёрной краской. От ощущения жизни на такой скорости появились лёгкие мурашки, хотя организм перестал чувствовать полёт. Корабль был словно оазисом, зависшим посреди безжизненной бездны. Мэшэр чувствовал облегчение, смешанное с ошеломлением, но знал, что делать дальше.
– Замеры температуры, воздуха, давления и радиации в корабле по-прежнему в норме, разрешаю опустить шлемы – объявил он всем по внутренней связи после некоторого выжидания и нажал на одну из нагрудных кнопок скафандра.
Шлем убрался внутрь воротника скафандра, то же сделали и остальные. Вместо проекции на визоре шлема Трэга теперь следила за самочувствием экипажа по наручному дисплею. Мэшэр сделал глубокий вдох воздуха, искусственно создаваемого внутри корабля. Если его создатели не дышали им и готовили специально для людей, то это им удалось – предположил про себя командир экспедиции. Но точного ответа никто в экспедиции не знал. Всё было почти так же, как внутри марсианских жилищ, где поддерживались привычные условия давно погибшей Земли – своеобразное напоминание об общей родине. Мэшэр протёр лицо и посмотрел на проекцию времени абсолютных часов.