Второй аврор посмотрел на Северуса — как будто от души приласкал Круцио, — но всё же покинул кабинет. Северус без сил распластался на стуле и кое-как, подрагивающими, неслушающимися пальцами расстегнул мантию — ему казалось, что она насквозь пропиталась потом, несмотря на ещё два слоя одежды. Горло саднило, словно по нему с десяток раз прошлись песком и столько же — мелкими острыми камнями. Ужасно хотелось пить, но Северус понимал, что даже если унизиться и попросить воды, ему её не дадут. Авроры, какими бы профессионалами они ни были, никогда не упускали шанса продемонстрировать свою власть.
Дверь кабинета рывком распахнули, и Вейланд вытянулся по струнке, приветствуя Скримджера. Тот стремительным шагом ворвался в класс, дёрнув из-за ближайшей парты стул, поставил его перед Северусом спинкой вперёд и оседлал.
— Мистер Снейп, я знаю про дракона, которого пытались спасти дети. Знаю, кто отправил их в Запретный лес. Сейчас я не буду рассуждать, почему вы, как декан факультета, не вмешались. Я хочу знать, что было после той ночи, и почему никто не может мне ничего рассказать. Ну?
Северус чуть не рассмеялся ему в лицо. Умом Главный аврор недалеко ушёл от своих подчинённых.
— Вы не можете не понимать, что молчанием подписываете себе смертный приговор. То, что мы видим, это не несчастный случай и не недоразумение, как пытался представить нам мистер Дамблдор. Кучка первокурсников во главе с полувеликаном, лишённым волшебной палочки, идёт ночью в Запретный лес. Возвращаются все, кроме одного, и с этим одним в паре был сын оправданного Пожирателя смерти. — Северус открыл было рот, возмущённый тем, что взрослый человек посмел намекать на вину одиннадцатилетнего ребёнка, но Скримджер не дал ему сказать: — Вы так же состояли в Пожирателях смерти. В школе дружили с будущей матерью Гарри Поттера и враждовали с его будущим отцом, а когда Гарри Поттер поступил в Хогвартс, всячески демонстрировали свою нелюбовь к нему. Пока что вы — самый вероятный подозреваемый, но я готов выслушать, если вдруг вы всё-таки захотите облегчить свою участь. Ну? Что на вас? Клятва, обет? — Скримджер нахмурился, когда Северус торопливо покивал. — Кому клялись, сказать можете?
— Да что тут спрашивать? Дружкам своим небось, которые тоже с меткой.
— Я вашего мнения не спрашивал, Хейз. Итак, мистер Снейп?
Северус отрицательно покачал головой, прислушиваясь к себе. Магия словно успокоилась и больше не пыталась разодрать ему горло, но, скорее всего, потому что Северус не помнил, кто принимал у него клятву. Мог лишь предположить, что то был Дамблдор, однако без доказательств.
Выругавшийся Скримджер вытащил из кармана мантии обрывок пергамента, что-то быстро написал на нём и протянул тому, кого звали Нилом.
— Немедленно доставьте это в Министерство, Хейз. Мне нужны невыразимцы.
Тот принял записку и исчез так быстро, словно аппарировал. Скримджер рассеянно зачесал назад пышную гриву своих волос, тяжело вздохнул и обратил взгляд на Северуса.
— Не надейтесь, что клятва спасёт вас от ответственности, мистер Снейп. Лучше сознайтесь сами, пока есть возможность.
— Не перетрудитесь, ища, — буркнул Северус. Отдышавшись, он добавил: — Я не могу доказать это, но я не имею никакого отношения к пропаже Поттера.
Скримджер хищно прищурился, от чего стал напоминать свой Патронус.
— Поклянётесь?
Предложение в первый миг показалось Северусу более чем заманчивым. Оно разом решало все проблемы, снимало все подозрения. Однако прошло меньше минуты, как он осознал, что таким способом вполне мог лишить себя магии или и вовсе убить, а вдруг в потерянных воспоминаниях действительно было что-то, связанное с исчезновением Поттера? Недаром же Дамблдор именно ему стёр память.
— Я так понимаю, что нет, — проговорил Скримджер. — Вейланд, позовите мне Саттон.
Спустя буквально пару минут в кабинет вошла молодая девушка в алой аврорской форме. Её Северус узнал: Кристин Саттон, три года назад закончила Гриффиндор, маглорождённая, полнейшая бездарность в зельях, но не совсем безнадёжна в чарах и ЗОТИ. Вон её куда занесло, в Аврорат. С другой стороны, куда ещё, спрашивается? В последние годы все маглорождённые метили исключительно высоко, в Министерство, ДМП и Аврорат; никто не желал оставаться рядовым волшебником и работать в какой-нибудь лавке.
— Комнаты мистера Снейпа уже осмотрели?
— Да, сэр, — голосок у Саттон дрогнул, — никого незаконного или запрещённого не обнаружено.
— Саттон, я вас с остальными зачем на обыск посылал? Запрещённые предметы искать или улики по делу Гарри Поттера?
— Сэр, ничего такого мы тоже не нашли.
— «Тоже не нашли»! Саттон, как только Хейз вернётся из Министерства, вы поступаете к нему в подчинение и вместе снова прочёсываете комнаты подозреваемого. Хоть вверх дном всё переворачиваете, ясно? — прорычал Скримджер. — Если потом я выясню, что вы пропустили хотя бы крохотную улику…
Побледневшая девушка совершенно не по-взрослому пискнула «Будет исполнено, сэр» и выскочила из класса.
— Я что-то пропустил, господин Скримджер? Мне до сих пор не предъявлено никакого обвинения, но меня уже допрашивали с Веритасерумом, а теперь вы устраиваете обыск в моих покоях. — При упоминании обыска Северуса тревожно кольнуло в самое сердце. В воспоминаниях не было ничего, из-за чего ему стоило беспокоиться, все запрещённые ингредиенты для исследований и зелий на заказ Северус, не доверяя Хогвартсу, хранил в Гринготтсе. Почему же эти слова Скримджера так его взволновали?
— Чрезвычайный протокол, — обрубил Главный аврор. — Позволяет вести следственные действия до предъявления официального обвинения.
Между тем, Вейланд что-то знаком показал Скримджеру и начал ему рассказывать. Чары от прослушивания они наложили не сразу же, так что Северус успел расслышать нечто вроде «симулирует». Симулирует? Он?
— Я дам вам последний шанс обдумать всё и сознаться, мистер Снейп, — медленно проговорил Скримджер. — Вы ведь умный человек. Прошло уже шесть дней с момента, как Гарри Поттер исчез. Вероятность того, что он жив… надеюсь, что она ещё есть. Поэтому если вы знаете что-то, что поможет в его поисках, в ваших интересах рассказать нам. Иначе я вам не завидую.
Скримджер и его подчинённый вышли. В этот раз Северус остался в кабинете один, без какого-либо наблюдения (по крайней мере, явного) и волшебной палочки. Как декан и преподаватель, он мог, конечно, вызвать домовика и бежать с его помощью, и на какое-то время эта мысль полностью завладела его сознанием. Если бы Северус ещё был нужен Альбусу, тот бы не допустил допроса, если, конечно, у директора самого сейчас не выуживали показания. Дамблдор, когда требовалось, умел быть по-слизерински скользким и договариваться. Он выкарабкается, это очевидно, а Северус… Он расстегнул воротничок рубашки и замер на неудобном стуле, уставившись невидящим взором прямо перед собой. Единственным выходом из ловушки, в которую он угодил, было бегство, хотя бы с той же Ликси. Верная домовуха, не привязанная к Хогвартсу, легко пробьёт щиты школы, но куда деваться потом? В Коукворте Северуса будут ждать первым делом, Люциус Малфой поостережётся портить себе репутацию, укрывая беглеца, а в Лютном у Северуса не было таких крепких знакомств, чтобы скрываться. И, если честно… имел ли он вообще право бежать?
В кабинет едва слышно просочились сразу три аврора, три крепких шкафоподобных парня. Алые мантии просто трещали на их широких плечах. Двое встали возле двери, третий занял стратегическую позицию у окон. Охрана. Призрачный шанс спастись только что прекратил своё существование, но Северус не жалел. Последние слова Скримджера засели в его голове, как ржавая заноза, взрезавшая плоть и добравшаяся до мяса. Будь проклят тот, кто лишил Северуса части его памяти! Из-за этого он понятия не имел, чем занимался те шесть дней, что мальчишки не было в школе. Ужасный смысл сказанного лишь сейчас дошёл до его сознания. О Гарри Поттере ничего неизвестно шесть дней, а пропал он в Запретном лесу, где Северус сам не рисковал заходить слишком далеко, особенно ночью. Есть ли вообще какая-то надежда, что мальчишка ещё не погиб? Только если его подобрали кентавры или кто-то из жителей Хогсмида, собиравших травы на продажу, но шансы на это были так же малы, как то, что Северусу удастся доказать свою невиновность.