18. Ресурсы сети Интернет.
Москва — Архангельск — Белое — Баренцево — Карское моря — море Лаптевых (борт НЭС «Михаил Сомов») — Архангельск — Москва — Санкт-Петербург (борт ледокола-музея «Красин») — Москва, 2009—2012.
Автор выражает благодарность руководству и сотрудникам Центральной военно-морской библиотеки (г. Санкт-Петербург), Российского государственного архива Военно-морского флота (г. Санкт-Петербург) и отдельно заведующим читальными залами Н.А. Гоц и Е.В. Никандровой, библиографу-консультанту библиотеки Джея Портера Шоу Национального исторического морского парка Сан-Франциско (США) (San Francisco Maritime National Historical Park J. Porter Shaw Library) госпоже Джине Барди (Gina Bardi), а также своим друзьям и коллегам В.Л. Борисову (г. Москва), Д.М. Васильеву (г. Санкт-Петербург), А.Н. Денисову (г. Москва), В.Н. Кузнецовой (г. Москва) за помощь в работе и предоставленные материалы.
Эта работа никогда не появилась бы без помощи и поддержки моей мамы — Тамары Ивановны Янкевич, сестры — Елизаветы Анатольевны Кузнецовой, а также Оксаны Александровны Пестовой и Алексея Юрьевича Емелина.
Особо хотелось бы поблагодарить Татьяну Александровну Левенцову (г. Санкт-Петербург) — внучку генерал- майора Корпуса флотских штурманов Ивана Дмитриевича Шиляева (1861—1937). Т.А. Левенцова предоставила для публикации в настоящем сборнике уникальные фотографии, посвященные экспедиции по поискам «Крейсерка», хранящиеся в ее семейном архиве.
Отдельно хотелось бы вспомнить безвременно ушедшего из жизни моего старшего друга — океанолога, путешественника, писателя, историка флота Александра Алексеевича Першина (1951—2011), постоянно помогавшего словом и делом в исторических изысканиях автора.
В.Н. Бухарин
РОЗЫСКИ ПОГИБШЕЙ ШХУНЫ «КРЕЙСЕРОК»[77]
В начале декабря 1889 г. в Нагасаки, где стояла эскадра вице-адмирала Шмидта, пришел пароход Добровольного флота «Владивосток» с печальным известием, что, будучи послан разыскивать шхуну «Крейсерок», он был на Сахалине, обошел северные острова западного берега Японии, ходил в местах, где мог бы встретиться с «Крейсерком», но никаких признаков существования шхуны не нашел.
Давно уже ходили тревожные слухи о шхуне «Крейсерок». Еще около половины октября ее ожидали во Владивостоке, но и в конце октября о ней не было никаких известий, вследствие чего и был послан пароход «Владивосток» на розыски. Он привез известия о гибели шхуны «Роза» под начальством лейтенанта Налимова.
10-го декабря получена от нашего посланника в Токио телеграмма, сообщавшая, что, по донесению японских властей, 10 (22) ноября, недалеко от мыса Соя, выкинут труп иностранца, у которого на левой руке татуировано «Ф.И. Иванов», и что выкинуто или разбито иностранное судно с флагом, на котором [изображен] крест, цвет которого, впрочем, не могли различить. И вот того же 10-го декабря, когда мы с шумом и смехом усаживались за обед в кают-компании крейсера «Адмирал Нахимов», старший офицер, попросив минуту внимания, объявил, что предположено отправить экспедицию на поиски «Крейсерка» и что командир предлагает офицерам заявить, кто из них желает идти в эту экспедицию. Нужно ли говорить, как все в один голос закричали: «я, я, я, я ...», вскочили с мест, окружили старшего офицера с просьбами о подробностях. Он рассказал о телеграмме и о том, что приказано отправить доктора и офицера; доктор был уже назначен — это был А.А. Бунге, известный своими двумя экспедициями на устье Лены и на Новосибирские острова; оставалось назначить офицера... Опять «я, я, я ...» и затем всевозможные речи на эту тему.
На «Крейсерке» кроме Налимова и Дружинина находился еще офицер с нашего «Нахимова», мичман М.Д. Филиппов, наш общий любимец, прекрасный флотский офицер, спортсмен и страстный любитель яхтенного парусного дела. Немудрено, что каждому хотелось, если нужно, первому подать ему помощь, повидать его и вообще участвовать в такой полной животрепещущего интереса экспедиции. Поэтому не без некоторого душевного волнения 12 декабря выслушал я приказание старшего офицера, переданное мне матросом, немедленно явиться на «Нахимов», оставив астрономические наблюдения, которыми мы мирно занимались с нашим штурманом в русской деревне Иноса — в Нагасаки. Предчувствие подсказало верно: я был назначен в экспедицию. «Для розысков пропавшей без вести шхуны “Крейсерок” назначается береговая экспедиция. В состав ее входят: старшин врач клипера Крейсер , надворный советник Бунге, мичман Бухарин и матрос Ощепков, которым предлагаю изготовиться» и т.д. Такими словами начинался приказ начальника эскадры в Тихом океане от 12-го декабря[78].
77
Печатается по изданию: Русский вестник 1890. Т. 210. № 9. С. 193—220. Текст воспроизведен с незначительными сокращениями, относящимися к краткой информации Бухарина о гибели шхуны «Роза» (подробности об этом эпизоде приведены в статье Н.А. Кузнецова, опубликованной в настоящей книге), с сохранением всех стилистических особенностей первой публикации. Некоторые грамматические обороты и географические названия приведены в соответствие с нормами современного русского языка.
78
Отправляясь в экспедицию, Бухарин и Бунге предполагали, помимо решения непосредственной задачи, заняться и разведывательной деятельностью — изучением мест, пригодных для возможной высадки десанта. Связано это было с тем, что их путь пролегал через местности, посещение которых было ограничено для иностранцев. Командование флотом было весьма обеспокоено заявлением мичмана Бухарина о возможности проведения подобных наблюдений, т. к. в случае выявления подобной его деятельности могли последовать дипломатические осложнения. После разбирательства выяснилось, что командир крейсера «Адмирал Нахимов» К.К. Де-Ливрон устно поручил мичману произвести, по возможности, метеорологические и другие исследования малоизвестных российским морякам районов. «Сделанное же мичм[аном] Бухариным заявление относительно изысканий с военными целями можно приписать лишь излишнему усердию со стороны неопытного офицера», — отмечал Н.М. Чихачев. РГА ВМФ. Ф. 17. Оп. 1. Д. 561. Л. 82об.