Он расстегнул ремень и одним рывком освободил от одежды твердую плоть. Тихие всхлипы Милли превратились в хриплый крик, когда он резко ворвался в нее, горячую, истекающую. Влад задевал самые чувствительные точки, руша последние сомнения, заставляя ее совесть молчать. Ей казалось, что через касание тел друг к другу тянутся их души. Их протыкает иглами насквозь, больно и приятно, чтобы потом сшить вместе, навсегда.
Наверно, только ожиданием этого момента она жила почти шесть веков, тихо лелея в сердце надежду на новую встречу с Владом. Это было ярче и слаще, чем она рисовала себе темными ночами.
Стеклянный стол плавился от жара ее ягодиц. Еще чуть-чуть, и он превратится обратно в кварцевый песок, что утянет ее на дно и похоронит в своей зыбучести. А потом ее тело останется там окаменелостью навеки, подобно жалкому насекомому, которого когда-то постигла такая же смерть. Это было бы лучшим исходом для той, кто слишком устала, слишком жаждет покоя.
Еще несколько сильных толчков, впечатывающих ее бедра в ровную, скользкую поверхность, — и мир стал трещать по швам, подобно холодному сосуду, в который налили кипяток. Ее тело выгнулось от сладких судорог, освежающими волнами хлынувшими по горячим венам. Вслед за ними пришла тишина. Ее нарушало только рваное дыхание неслучайно случайных любовников, подаривших друг другу так много и одновременно ничего.
Она знала, что после такого физического потрясения Влад быстро придет в себя. С каждым его диким рывком в ее плоть она видела, как сыпется хрупкий купол ее гипноза. Как он взрывается вместе с ними в последний момент.
— Милли? — Он расширил глаза, на глубине которых плескалось нечто сродни страху. — Помощница господина Локида?
Она робко кивнула, внимательно следя за дальнейшей реакцией. Мужчина отпрянул, запустил пальцы в смольные волосы, нарушая до сих пор идеальную прическу.
— Мы…?
— Занимались любовью, — подытожила она, намеренно выделяя последнее слово.
Кристиан чертыхнулся. На его столе сидела голая девчонка с разведенными ногами, да и сам он был явно не при параде. Не было никаких сомнений, чем они только что занимались, но какого же черта он нихера не помнил? Как он докатился до того, чтобы трахаться на работе невесть с кем? Что она с ним сделала?
Голова гудела, во рту было сухо, как в пустыне. Он сцепил зубы и подобрал с пола белье и брюки, со злостью натягивая их на бедра и краснея, как сопливый юнец.
Он точно спятил, но никак не мог вспомнить, в какой конкретно момент. Деловые встречи на ночь глядя до добра не доводят. Вот в какую задницу можно самого себя втянуть!
— Тебе хоть восемнадцать есть? — раздраженно рявкнул Крейг. Только проблем с законом ему не хватало.
Она медленно закинула ногу на ногу и, не торопясь прикрывать наготу, потянулась за сумочкой, небрежно брошенной на столе. Тонкие пальчики выудили оттуда пачку девчачьих сигарет. Кристиан терпеливо наблюдал за тем, как она затянулась и выдохнула изо рта плотный, седой дым. Черта с два он бы позволил кому-то курить у себя в кабинете, если бы ни пытался сейчас удержать сам себя на грани между вменяемостью и сумасшествием.
— Мне пятьсот восемьдесят четыре, — она стряхнула пепел прямо на стол, — или пять? В общем, спрашивать о возрасте уже неприлично.
Кристиан сощурил глаза. Ну и бестыжая заноза с посредственным чувством юмора!
— Очень смешно! — огрызнулся он. — Документы покажи!
Девушка хмыкнула и тронула рукой свой идентификационный браслет — над рукой загорелось поле, транслирующее ее персональные данные и коды. Мужчина жадно вцепился взглядом в заветные цифры и быстро высчитал, что ей почти двадцать.
Отлегло. Хотя бы одной проблемой меньше. Но еще нужно было как-то выпроводить девчонку, собрав как можно меньше эпитетов вроде «подонок» и «мудак».
Он поднял с пола ее платье и осторожно протянул Милли. Другая рука вытащила из ее пальцев сигарету и отправила ту в мусорную корзину, к счастью, пустую.
— Прости! — сказал, не смотря в глаза. — Я не знаю, как это вышло.
Это было самым ублюдским оправданием, но в такой ситуации вряд ли придумаешь вдохновляющую речь. К тому же, Кристиан говорил правду: он действительно не знал, как это вышло; память до сих пор не вернулась, что не на шутку злило.
— Это ты меня прости, — виновато ответила она, принимая одежду.
Прохладные пальцы сжались на его кисти, прося остановиться хотя бы на миг. В глазах мерцала сокровенная тайна, которую она вот-вот была готова раскрыть, но он знал наверняка, что ему не нужно знать. Кристиан высвободил руку и отошел к окну, всматриваясь вдаль. Во рту стоял тошнотворный металлический привкус крови, а губы саднило от свежих ран. Да, похоже, он пропустил слишком многое, раз не помнил даже то, с каким безумием целовался с этой девчонкой.
Через панорамное стекло он наблюдал темное небо, разноцветные огни города и то, как она натягивает свое красное платье и трусики, найденные на полу. Одевшись, Милли постояла у стола, сверля его затылок упрямым взглядом, а затем сделала шаг вперед.
Он не должен был позволить ей приблизиться вновь, но почему-то стоял на месте не в силах пошевелиться. В ней было что-то знакомое. Не любимое, не родное, а просто знакомое. Но это что-то возвращало его в начало. Туда, где он еще не был таким, как сейчас: замученным, потерявшим вкус жизни. Туда, где он был кем-то другим: с похожей оболочкой, но иным содержанием.
Он. Сходит. С ума.
Кристиан вздрогнул, когда она провела пальцами по его шее и скользнула рукой к груди, оглаживая мышцы. Даже запах ее он слышал когда-то. Впрочем, хотя бы из этого не стоило делать паранойю, потому что женщины могут покупать одинаковые мыло и духи.
И хватит с него на сегодня!
Он перехватил ее ладонь и резко развернулся.
— Вла… — Ее глаза расширились, в них вновь полыхнул вишневый огонь, но тут же потух. — Кристиан… — Выдохнула она.
— Тебе пора! — Он не разрешил ей ничего сказать. — Просто уходи и забудь, что здесь было.
Так же, как и он забыл. Оказывается, в этом нет ничего сложного.
Милли смотрела непонимающе, просяще. Ее подбородок подрагивал. Сейчас она казалась ему совсем юной девочкой, которая вот-вот разрыдается у него на глазах.
— Хорошо! — она закивала. — Я уйду! — А теперь взрослая, сильная женщина, которая и воду из камня сможет выжать.
Схватив со стола сумочку, она пихнула ее под мышку и побежала к двери. Кристиан выдохнул, еще раз провел по волосам, дергая их с силой.
— Как ты меня хотела назвать? — крикнул он ей вдогонку, не понимая, к чему сейчас эта лишняя информация.
— Влад… — Она застыла всего на секунду, бросила на него печальный взгляд и тут же скрылась за дверью, оставив в кабинете легкий шлейф ускользнувшего прошлого.
Влад… Кристиан вновь посмотрел на портрет, приютившийся в углу на стуле. Он самый? Разве легенда может стать былью? Ожить на его глазах?
«Скажите вы верите в реинкарнацию?» — зазвучал в голове вкрадчивый и насмешливый голос.
«В вампиров тоже не верите?»
«Мне пятьсот восемьдесят четыре.. — вмешался ее бархатный голосок. — Или пять?»
Его сознание мучил неумолкаемый гомон. На горящем теле до сих пор ощущались ее руки и глубокие царапины. Губы ныли от растерзавших их поцелуев. Он потрогал свой лоб — у него жар. Кристиан рухнул в кресло и опустился грудью на холодный стол, застонав от приятной прохлады.
Поспать. Ему просто нужно, наконец, поспать. И до конца стереть из памяти эту безумную ночь…