— Пусть видит свекровь, — говорила сквозь слезы Вера, — что у меня побогаче родня. Пусть это будет моим приданым, запоздалым, но все же приданым…
Поздно вечером с нового вокзала Петрозаводска отправлялся поезд на Ленинград. С ним уезжали туристы из Финляндии. На вокзале пели на прощание, говорили о новых встречах в Хельсинки, в Петрозаводске.
А в стороне от других снова плакали старая и три молодые женщины…
Перевод автора.
В ГОСТЯХ У СЫНА
Над темным лесом вспыхивало северное сияние, колыхаясь гигантскими бахромчатыми занавесами, лентами и гирляндами, беспрерывно меняя очертания. В лесу звонко потрескивало, словно кто-то ломал обледенелые сучья, — это трещали от мороза стволы деревьев.
На окраине рабочего поселка механизированного лесопункта остановились два лыжника. Богатырского роста старик в просторном ватнике, с большим, туго набитым рюкзаком за спиной, снял рукавицы и погладил длинную оледеневшую бороду. Осторожно снимая сосульки с бороды, старик посмотрел на огни поселка и тихо, почти с досадой сказал своему спутнику:
— А еще говорят — чуть ли не город!
— Городов не видели, вот и говорят, — усталым голосом промолвил его спутник, хилый старик в меховой шапке шириной почти с его плечи. Из-под шапки торчали острый нос и клинообразная маленькая бородка. — Какой же это город!
Под ярким светом луны и северного сияния домики поселка казались игрушечными. Огни электрических лампочек на фоне сверкающих сугробов были едва заметны. У ближайшего домика визгливо потявкивала собака. Где-то звонко скрипели сани и приглушенно шумел какой-то мотор.
— Ну что ж, пошли! — Рослый старик чуть наклонился вперед и, легко оттолкнувшись палками, сразу очутился на двадцать шагов впереди товарища.
Они шли по широкой, с высокими снежными валами по обеим сторонам, улице. Второй лыжник наконец догнал товарища и спросил:
— Ну, где же он живет, сын-то твой?
Они в нерешительности остановились.
— Пишет, что вторая улица, потом налево второй дом. А где тут первая и где вторая улица? Три года тому назад я здесь с ружьем ходил. Сплошной лес стоял. А теперь — видишь, что настроено!
По улице шел пешеход с высоко поднятым воротником.
— Товарищ, не скажете ли, где тут живет Ховатта Лампиев? — остановил его лыжник с рюкзаком.
Пешеход посмотрел на них не без удивления.
— Дома Лампиева не знаете? Пойдемте, покажу!
Маленький старик подошел поближе и объяснил:
— Мы ищем Ховатта Лампиева, кандидата в депутаты районного Совета. Вот его отец! — Он кивнул на рослого старика. — Тоже Лампиев, Иван Павлович.
Пешеход почтительно взглянул на отца кандидата в депутаты:
— Значит, в гости к сыну приехали?
— Да, в гости. Давно не видел сына, — ответил отец, снимая лыжи.
Маленький старик продолжал:
— А я из одной деревни с ним, вот его сосед. Мы все Лампиевы. Только меня зовут Теппана, то есть Степан Павловичем. Не слыхали? Я — старый активист, меня все знают, я когда-то у самого наркома был. Мы одногодки с Иваном Петровичем, а он — видите какой здоровяк! Я уже стар стал, годы сказываются. Теперь к вашему доктору пришел, поясница болит…
Словно обрадованный тем, что скоро будет в теплой комнате, Теппана говорил без умолку:
— На прошлых выборах лесорубы голосовали у нас, в деревне. А теперь, видите ли, деревня уже не в чести. Вы-то будете здесь голосовать?
— А как же, — усмехнулся пешеход.
— А кандидат-то все-таки наш, деревенский!
Понизив голос, Теппана спросил:
— А что у него с мастером случилось? Почему не ладит с ним?
— Тут дело сложное, — ответил пешеход. — Оба правы, каждый по-своему. Вот и дом Лампиева. Ну, счастливо вам!
В теплую комнату вместе с вошедшими хлынули густые клубы морозного пара. У рукомойника стоял раздетый до пояса молодой плечистый парень и тер раскрасневшееся тело мохнатым полотенцем.
— Туатто, это ты?! — бросился он к отцу.
Отец с трудом отстранил его от своей холодной одежды:
— Оденься, а то простудишься!
Свежий румянец играл на детски пухлых щеках молодого Лампиева. Он был очень похож на отца, но меньше ростом и шире в плечах. Глаза у сына были большие и веселые, у отца — прищуренные и иногда насмешливые.
— Что ты, туатто! — немного смущенный, ответил сын, поздоровавшись с Теппаной. — Как можно простудиться? Я всегда моюсь после работы до пояса. Иногда даже снегом обтираюсь.