– Я видел Кэйт этим утром, она улетела на неделю за реактивами. Злодей угрожал обычной пластиковой копии.
– Хах! Надо же. Браво, Джейкоб, – сказал профессор Абросимов с уважением, изумлённо покачивая головой. – Я бы никогда не сообразил. Мне, старому склеротику, вообще казалось, будто Кэйт у нас брюнетка…
– Не будем цепляться к деталям, Джим Алексович. Лучше покажите мне, где у вас проживал этот засланец, – Каштанов подошёл к одному из немногих сохранившихся столов и поднял с него открытую, слегка дымящуюся баночку газировки. От неё разило сожжённым мясом и горелым пластиком. Хорошо, что близкий взрыв не смог испортить этот фирменный аромат любимого напитка.
На низеньком комоде было разложено конфискованное имущество побеждённого вредителя: компактный самонаводящийся разрыватель, умные очки с функцией звукозаписи, наушник с видеокамерой, два пластиковых стакана на верёвочке и СНИЛС. Что-то явно было не так. Через мгновение инспектор сообразил: перед ним лежал именно боевой разрыватель. Он отличался от бытового только формой рукоятки, но имел принципиально иной правовой статус настоящего опасного оружия. А поэтому законодательно разрешался лишь профессиональным вооружённым формированиям официальной организованной преступности. Против местных инженеров работали серьёзные люди. Опасения Каштанова подтвердились, когда он заметил улику, надёжно спрятанную на прикроватной тумбе злоумышленника. На закреплённом в рамке дециметровом шпионском удостоверении с неоновой подсветкой зловеще значилось «Агент Х».
– Ты же понимаешь, о чём это говорит, Джейкоб? – угрюмо спросил профессор Абросимов.
Помрачневший инспектор медленно кивнул. Он знал modus operandi каждой банды, ЧВК, армии и разведки всех конкурирующих полисов колонии, даже если понятия не имел, что такое modus operandi. Появление в научном комплексе агента Х могло означать только одно.
– Здесь где-то осталось ещё двое…