– Симпатичный дракошка!
Посетитель попятился, попятился и юркнул в дверь.
Мы опять переглянулись. Денис снял с вешалки куртку.
– Пойду покурю, – сказал он. – Подышу свежим воздухом.
В то утро он соображал удивительно быстро.
Второй Странный Посетитель появился через две недели. Собственно, это был Игнат из техподдержки, пришёл перенастраивать сетку. Раньше он работал с нами, еще в старом здании, пока мы не переехали в другой офис.
– Привет, ребята, – сказал Игнат. – Как жизнь молодая?
Он бухнул на пол сумку с инструментом и стал раздеваться. А потом увидел Дракошу.
– Это что за херня? – спросил Игнат оторопело.
– Это Дракоша, – обиделась Настя.
– Дракоша? Почему Дракоша? – удивился Игнат. – Мерзость какая.
– Сам ты мерзость, – обиделась Настя, подняла Дракошку с пола (он неспешно и смешно ковылял в сторону Игната) и прижала к груди.
– Ну, Настена, ты – панк, – сказал Игнат. Видно было, что он уже пришёл в себя. – Мужики, у вас пиво есть? Или лучше водки.
Так мы выяснили, что некоторые видят Дракошку по-другому. Игнат, наматывая на вилку кусок маринованной селёдки и размахивая рюмкой, описал:
– Оно у вас такое… Коричневое и аморфное. Как вторичный продукт. И белые зубки торчат, или это не зубки? Короче, бня какая-то острая с одного боку, и эта бня шевелится… Бр-р-р… А посередине спины – это спина? – один большой глаз, покрытый зелёной слизью.
Денис подливал в рюмки, а Настя хлопала ресницами, не веря.
Мы просидели до позднего вечера, и Денис два раза бегал за добавкой. Дракоша сидел на моём мониторе и умилительно подёргивал крылышками.
– Вообще, клёво, – резюмировал Игнат, пытаясь попасть рукой в рукав куртки. – Вы молодцы! Я ведь чуть было не блеванул, когда все это увидел. Настёна – респект и уважуха! – как ты её к титькам прижала, я думал – кранты. А ты ничего, даже не побледнела. Сила! Жаль я женат, а то увёл бы тебя у Серого… Серый, – он ткнул меня в бок, – цени Настюху. А то уведу.
Симпатичный парень Игнат. Мы его искренне любили.
До конца света, напророченного древними майя, оставалось чуть больше двух месяцев. Тридцатого октября Греция объявила о дефолте. Первого ноября евро уже не существовало. Пятнадцатого ноября доллар взлетел на недосягаемую высоту, и с прилавков исчезли продукты. По улицам после шести вечера стало опасно ходить, а охранников стало не на что содержать. Но, оказывается, огнестрельное оружие у нас достать не так уж и сложно – причём вполне легально. Или почти легально. Гладкоствол, конечно, и по кабинетам побегать пришлось, и на лапу дать, зато в конторе собрался приличный арсенал: сайга, два вепря, эр-восьмой блейзер, два йохансеновских карабина. Под всё это добро пришлось оборудовать внушительный сейф.
– Надеюсь, это не пригодится, – сказал Наш Непосредственный Шеф, с удовлетворением поглядывая на заполнившуюся стойку.
Мы тоже на это надеялись. Но бережёного бог бережёт.
Заказов у нас практически не было, мы днями просиживали, гоняя пасьянсы на мониторах и слушая новости, которые напоминали теперь сводки с мест боевых действий. В Питере и Москве введён комендантский час. В Берлине во время массовых манифестаций погибло семь человек. Лондон оказался отрезанным от поставок топлива с континента – пришлось расконсервировать угольные шахты.
Единственное, что нас тогда держало, не позволяя сорваться с катушек, это Дракоша. Дракоша успокаивал, Дракоша наполнял наши сердца теплом. Мой роман с Настёной закрутился с новой силой. Дракоша был нашим ангелом-хранителем, в выходные у нас с Настёной всегда были повод и место для встречи. Впрочем, вскоре и Саня, и Денис, и даже Наша Непосредственность стали приходить в офис по воскресеньям. Дома в ту осень было как-то неуютно.
В конце ноября Дениска развёлся.
– Ну ее, дуру, – объяснил он нам, затягиваясь сигаретой. – Пожили и хватит.
Больше из него ничего вытрясти не удалось. Денис притащил откуда-то ящик дешёвой водки, спрятал его под своим столом, и трезвым мы его больше не видели. Наш Непосредственный Шеф тоже стал попивать, и это было совсем дурным знаком – деньги кончались у всех. Работы не было.
В городе стали экономить электричество. Теперь его отключали каждый день после шести вечера. Вода из кранов бежала два часа в сутки – и только холодная. Батареи едва грели. Шеф на последних литрах бензина привёз с дачи буржуйку. Топили её прошлогодними отчётами. Сноровистый Саня вырезал отверстие под дымоход прямо в стеклопакете. Начались настоящие холода. И только от Дракошки продолжало исходить тепло.